У меня бывают странные сны. Чаще всего на грани бодрствования и дремы, когда только прикрою глаза на пару минут,- встает картина в цвете и деталях, хоть записывай и ставь фильм.

Сегодня, на берегу Ионического моря, под мятным деревом, может такого и не бывает, но оно безошибочно пахнет мятой, я заснула на влажном полотенце. На пять минут. Встрепенулась, подскочила, заозиралась, – все тот же пляж, яхты на волнах качаются, сиртаки где-то неподалеку звучит, а перед глазами:

Иерусалим. Виа Долороса. Окно моего дома на втором этаже, и балкон, на котором столпились все домашние, нависает прямо над улицей. Мягкий светло-коричневый тон: и прямые одежды, и глиняные стены, и пыльная мостовая, и лица людей, стоящих по обе стороны дороги, лица, как и наши, напряженно повернутые туда, где от мраморной арки движется на нас неотвратимо слепящее золотом лат и шлемов пятно.

За спиной вдруг – движение воздуха, шлепок босых ног о глиняный пол, резкий вздох: парнишка, почти подросток, черноволосый, узкие, как у китайчонка, глаза, куцый хитон.

– Я спрячусь у вас, вас здесь много, меня не заметят, – быстрый шепот, горячий, и горячая ладошка схватилась за мое запястье.

– Зачем, тебя ловят?

– Я пойман уже! Сейчас, смотрите, они поведут Его мимо вашего дома. Я спрыгну с балкона прямо под ноги охране, начнется суета, давка, толпа сомнет легионеров. В этот момент Он сможет незаметно смешаться с зеваками и уйти из города через Львиные ворота. Я же стану на Его место, и никто не заметит подмены. Я спасу Его!

– Поздно, милый, поздно! – я сжимаю маленькую влажную ладонь,- Все уже свершилось две тысячи лет назад!

– Так вот же они! Уже близко, уже Вероника снимает платок!

– Это торговка, она продает шелка, серебряные браслеты и желтый шафран. А там, у арки, бразильские туристы с крестом в руках идут, рабы путеводителя.

-– Смотрите, смотрите, как топорщатся копья, слушайте, как гудит недовольно толпа!

– Как же ты выдашь себя за Него? Ты– смуглый короткошеий мальчишка в коротком хитоне!

– Солнце слепит, и лицо Его не видно из-за спутанных волос!

– Все будет впустую, смешно даже слушать, останься со мной на балконе, ничего у тебя не получится, никогда ничего не получится, мы же знаем конец!

– Отпусти мою руку и стой на балконе! Я же прыгну на копья, и конец вам придется переписывать!

Жара. Пыльное пятно близится, уже различимы прижатые к железным бокам кожаные перчатки.

Рука моя пуста. Движенье воздуха, шорох сандалий, легкий далекий звук,- как будто шевельнули цепочкой. Что это было? Кто это был?

И зачем?