Меркурий выпуск №17

МЕРКУРИЙ № 17

Специальный выпуск

декабрь 1988 г.

Ленинград

Содержание

Право знать . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . ..2
Публикация редакции

Стенограмма митинга общества «Память». Август 1988 г.

Румянцевский сад. Ленинград . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 4

К.Евглевский. В гостях у Дм. Васильева . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .25

III. Иное время…

Н.Бердяев. Христианство и антисемитизм. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .38

Иное место…

«Память» и Русская церковь. «Вестник Германской епархии». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .48

Мнения разделились

Н.Катерли. Комментарий к ответу . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .52
Объявление . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .58
А.Чернов. Я – россиянин, ты – россиянин, мы – россияне… . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 59

ПРАВО ЗНАТЬ

Отдавая страницы «Меркурия» для публикации материалов общества «Память», редакция ставит перед собой цель: дать возможность читателям журнала – особенно иногородним – ознакомиться из первоисточника с объединением, которое привлекло в себе сейчас особенное внимание прессы.

В кампании, проводимой против этого общества на страницах как центральной, так и ленинградской прессы, нам послышались знакомые нотки: сочинений так называемого Пастернака я не читал, но глубоко возмущен!.. Упаси Боже проводить параллели между лидерами «Памяти» и несравненным гением русской литературы, но методика советских газет, обличающих выступления, которых никто не слышал, книги, которые никто не читал, живопись, которую никто не видел, осталась неизменной: читателю предлагается поверить на слово. Причем на слово, которое его уже не раз обманывало. Весной этого года корреспондент «Советской культуры» Черкизов назвал лидера группы «Дельта» П.Кожевникова агентом ЦРУ, а теперь спешит объяснить нам, что «Память» – это тоже плохо. Газетная кампания, начатая журналистами с такой репутацией, как Лосото, вышеупомянутый Черкизов, смешавший в свое время в одной статье «Память» и «Спасение» (группы с совершенно разными платформами и целями), кампания, проводимая как обычно, т.е. в истерическом тоне и с минимальным использованием фактического материала, привела к совершенно обратному эффекту – к созданию дополнительной рекламы для этого общества и новой волны интереса к нему.

Этой публикацией мы защищаем:

– право читателя получать информацию из первых рук, минуя посредников;

– право и обязанность демократического издания информировать своего читателя обо всем, что его интересует, не навязывая своей точки зрения и не считая читателя за недоумка, которому нужно разжевывать информацию и подавать ее под выгодным изданию идеологическим соусом;

– право каждого частного лица или объединения быть равноправной спорящей стороной – а не только объектом обсуждения, право на защиту своих убеждений и имени, право, которого не лишены даже преступники.

Руководствуясь этими принципами, мы публикуем материалы «Памяти» безо всяких комментариев. Будучи уверенными в том, что эта публикация вызовет много споров, предоставляем также слово и авторам, имеющим иные точки зрения.

Редакция

Публикация редакции

СТЕНОГРАММА МИТИНГА «ПАМЯТИ»

(Август 1988 г. Румянцевский садик. Ленинград).

(Шум, группа людей с лозунгами.)

Ведущий: Был задан вопрос. (Шум.) Сионистов из сада убрать!.. У вас есть свои садики – милости просим, в Михайловский и во все остальные. Здесь собирается русский национально-патриотический фронт с общественностью города! (Аплодисменты.) Братья, соотечественники! Давайте в любых ситуациях сохранять спокойствие. То, что мы видим здесь, еще раз доказывает, что никакого еврейского вопроса в нашей стране нет. В нашей стране существует вопрос свободы национальной активности русских людей. Вот эта группа, которая собралась под лозунгами якобы интернационализма, она упускает из виду один, главный ленинский принцип. Этот принцип заключается в том, что любой подлинный интернационализм является совокупностью сугубых национальных культур народов. Те люди, которые собрались здесь, они не хотят понять этот принцип. Именно потому, что они всегда выплывали на поверхность именно в тех обществах, которые теряли свои национальные святыни. И основы их деятельности – поругание, растоптание, дискредитация национальных святынь народа. Продолжаем работу.

Был задан вопрос: есть ли в составе национально-патриотического фронта «Память» и в бывшем объединении «Память» лица еврейской национальности, крещеные евреи и лица смешанной национальности. Лица смешанной национальности, безусловно, есть в нашей организации, лиц еврейской национальности в руководящих органах «Памяти» и в «Памяти», как нам кажется, нет. Крещеных евреев, кажется, нет тоже. Так что вот мой… наш ответ на ваш вопрос.

Просьба сойти с газонов, всех.

И последний вопрос, на который я отвечу. Была ли связь между аварией на Чернобыльской электростанции и евреями-сионистами? Что я могу ответить на этот вопрос? «Память» провела свое небольшое расследование по этому поводу. В газете «Радиовещание и телевидение» Новосибирского телевидения была напечатана странная картинка. Представьте себе прямоугольник, в котором в четыре ряда идут круги – и больше ничего. Смысловой нагрузки эта картинка не несла никакой.

Когда же эту картинку показали ученым, они ответили, что таким образом изображается атомный реактор с его графитовыми стержнями. Да, это было так, действительно. Картинка не имела никакого отношения к тексту, который был напечатан на этом листе. Но если на этом рисунке построить шестиконечную звезду, то лучи указывали на дату взрыва – 26 апреля, а газета вышла 16 апреля, на время взрыва, и один из лучей указывал на фотографию – ни с того, ни с сего – пожара. Эта газета распространена нами в среде общественности, а также Московским отделением «Памяти» передана в Комитет государственной безопасности.

Реплика: Бред!..

Ведущий: Каковы результаты пока неизвестно. На вопросы отвечено, пожалуй, вкратце – на те, которое вы задавали. Переходим непосредственно к выступлениям. Сейчас будет зачитано обращение.

Другой оратор: Как известно, собор Иконы Казанской Божьей Матери был построен как памятник воинской славе русских солдат войны с Наполеоном, войны 1812 года. Сейчас принято решение Ленгорисполкома о создании в этом здании, которое теперь занимает Музей истории религии и атеизма, Музея воинской славы 1812 года. В связи с этим решением мы направляем обращение 1-му секретарю Ленинградского обкома КПСС тов. Соловьеву от патриотической общественности города. И просим вас – тех, кто согласен с этим обращением – поставить свои подписи под ним.

Обращение

Совершилось, наконец, то, чего с самого начала года требовал национально-патриотический фронт «Память». По решению городских властей Музей истории религии и атеизма должен покинуть Казанский собой, который он осквернял своим присутствием целых полвека. Собор должен стать Музеем Отечественной войны 1812 года, с которой тесно связана вся его история. Должен – по усиленным настояниям городской общественности. Однако бюрократические силы всемерно этому противятся и как условие переселения требуют историческое здание, которое якобы нужно музею. Снова, стало быть, какой-нибудь собор, и притом православный. А не лучше ли вообще закрыть это учреждение, разжигающее недоверие и неприязнь к верующим и религии? Или вселить его (аплодисменты) в какую-нибудь блочную коробку на окраине, возведен-

ную архитекторами-атеистами. (Аплодисменты.) С переездом музея медлить нельзя, ибо собор Иконы Казанской Божьей Матери доведен до плачевного состояния и его наружный вид нуждается в срочном ремонте. Национально-патриотический фронт «Память» готов помочь при переезде, но с условием, что музей оставит на месте свезенные в него в годы гонений иконы, которые никак не могут быть средством антирелигиозной пропаганды. После же переезда мы готовы обратиться ко всем, кому дорога национальная святыня нашего города, с призывом жертвовать на его восстановление и будущее назначение. Это назначение должно напоминать о великом прошлом нашей Отчизны, о славе наших предков, о нашем к ним уважении. Поэтому мы, собравшиеся на митинге патриотической общественности, требуем:

без всякого промедления выселить из собора Музей истории религии и атеизма;
начать немедленно наружную реставрацию собора, без которой он выглядит позорно в центре нашего города;

3) одновременно приступить к размещению в соборе Музея Отечественной войны 1812 года.

Для наблюдения за выполнением этих требований мы создаем контрольную группу, которой даем право предпринимать все нужные меры, включая митинги и манифестации. Для нас любовь к Отечеству – великий долг и священная обязанность.

Прошу ставить свои подписи. (Аплодисменты.)

– Следующее выступление, посвященное разрушению и сохранению памятников истории Ленинграда, предоставляется профессору Мороку Федору Александровичу, члену ВООПИК.

– Дорогие соотечественники!

Здесь говорилось, что у нас в стране не существует еврейского вопроса. Я позволю себе зачитать вам письмо, которое было опубликовано – в какой бы вы думали газете? – в «Советской культуре». 30 июня 1988 года написано: «Наряду с литературой, разоблачающей черносотенство, по-моему, следует публиковать работы, конечно, с позиций нового мышления, говорящие об опасности сионизма и еврейского национализма. Наверное, пришла пора снять завесу с так называемого «еврейского вопроса». Это одна из немногих зон замалчивания, оставшегося нам от старых времен. Вопрос этот существует не только за рубежом, где искус-

ственно раздувается. Разобраться в этом нужно – серьезно, глубоко и гласно». Я лишь только подчеркну: нет обостренного национализма. Если есть у кого национализм, то это еврейский национализм, обостренный национализм. Если русская интеллигенция, русские представители позволили себе выступать и отстаивать право русского народа, занимающего сейчас последние ряды по всем абсолютно показателям. И не только ошибками предшествующих руководителей. Ошибки есть вольные и невольные. Невольные ошибки прощаются, вольные, целенаправленные ошибки немедленно исправляются, а тот, кто их совершает, требует общественного, нравственного, а если он совершил уголовное дело, – уголовного суда. (Аплодисменты.)

Реплика: Правильно!..

– Наиболее правильное определение сионизма дается в «Энциклопедическом словаре», последнее издание: «Реакционная шовинистическая идеология и политика еврейской буржуазии. Возникла в конце XIX века, точнее – 1894 год, выдвигая лозунг о создании в Палестине еврейского государства и переселении туда всех евреев. Характерные черты сионизма – воинствующий шовинизм, расизм (худший вид национализма), антикоммунизм, антисемитизм». Поэтому – как отличить еврея от сиониста, да и вообще сиониста, потому что сионистами бывают не только евреи, бывают и русские. Они есть. До 1927 года это была официальная организация, имеющая полный статус, огромное финансирование. Законом была запрещена. Но существуют официальные организации сионизма в 46 государствах. В остальных он запрещен. Он запрещен у нас. Но его деятели – индивидуальные или организованные какими-то их средствами – несомненно, существуют во всем мире, во всей диаспоре, где есть этот народ.

Заканчивая, я хочу сказать, что национализм – это явление, присущее каждому народу. Чем меньше народ, тем у него обостреннее национальные чувства сохранения своего собственного достоинства перед большими народами. Русский народ – народ большой и количественно, и качественно. Он оставил в истории свой благородный след, не только в отношении своего вклада в мировую культуру, он оставил свой благородный след в отношении тех народов, которые вошли, добровольно, с просьбами многократными, в состав России. И, естественно, это говорит о том, что национализма, тем более шовинизма у русского на-

рода не было. Что такое шовинизм? Это французское слово – крайне агрессивная форма национализма. <…> И вдруг приписывают нам. Национализм – у тех представителей отдельных народов, которые доходят до крайней степени воинствующей, провокационной… в выражении своего превосходства перед .другими народами. В своей какой-то избранности. Богом даже избранности. А нам известно, какие народы претендуют на такую избранность.

Ведущий: О национализме – не стоит говорить. Есть национальное самосознание. Нужно говорить о патриотизме нашем, говорить о пробуждении нашего национального самосознания и нашего патриотизма среди нашей интеллигенции, рабочих и крестьян. <…>

Выступает Виктор Антонов.

– Только что получил предупреждение, что меня не пустят в государственный архив, потому что я выступаю перед вами. Вот что значит быть патриотом в нашем городе. А я начну с русской пословицы: «Родина любимая – мать родимая». Кто из присутствующих здесь интеллигентов может, не краснея, не потупив глаза, произнести эти слова в своем коллективе? Выветрилось, затоптано и изгажено это чувство Отечества, Родины и Святой Руси. 70 лет нам говорилось только одно – у нас социалистический патриотизм, другого патриотизма быть не может, как будто патриотизм нуждается в прилагательных, как будто есть патриотизм капиталистический, феодальный, рабовладельческий. Есть только один патриотизм, он означает любовь к своей нации, к своей земле, к своему Отечеству, к его вере, истории, его национальным традициям. Как и любовь к матери, любовь к Отечеству может быть без всяких условий. Мы Отечество любим, как свою родную мать, со всеми его достоинствами и недостатками. Достоинства мы хвалим, о недостатках скорбим, и с любовью, именно с любовью, а не с ненавистью, стараемся их исправить. <…> Не имеющий этой любви есть просто изверг, урод, человек, о котором можно только скорбеть, лишенный высшего морального качества человека. Почему я заговорил об этих общеизвестных истинах? Потому что они лежат в основе деятельности национально-патриотического фронта «Память». Потому что они забыты нашей интеллигенцией. Забыты настолько, что слово «Родина» кажется ей пошлым и ходульным. Действительно, много грязи, казенщины налипло на этом слове. Но разве прекрасной статуей, измазанной грязью, после очистки нельзя восхищаться? И мы должны очистить это слово от всего наносного,

ходульного и казенного, что к нему прилипло за эти последние годы, сделать его, как прежде, идеальным и возвышенным. Но не только в этом дело. Многие ведь слова в XX веке лишились своего высокого значения. Многие, даже слово «Родина» стало пошлым и ходульным, его не любят употреблять. Но основа глухоты нашей интеллигенции к понятию «Родина» – прежде всего ее беспочвенность, слепота к народным болям, бедам, страданиям. Ведь кто в последние годы заговорил о том, что происходит с народом? Люди, которые теперь являются совестью нашей культуры. Эти люди – писатели-деревенщики – сказали прежде всего о том, куда пришла наша страна, а интеллигенция в это время, начиная с революции, не вся, естественно, помогала лишь вытаптывать и разрушать великую русскую культуру. А теперь лишь только одна совестливая часть говорит о народных бедах – о разрушении деревни, пьянстве, моральной и нравственной деградации, цинизме и апатии, которые царят в нашем народе. А что же другая часть? Или же стыдливо молчит, или охает и ахает, а больше всего бубнит о том, что плохо стало с водкой в магазинах, теперь борьба с пьянством и негде выпить. Вот, оказывается, какая проблема. И о том, сколько партий нам нужно организовать, и какая лучше: христианско-демократическая – вот сегодня ее собираются организовывать – или народно-анархическая, или еще какая-нибудь, а у нас одна беда – наша Отчизна в опасности. И мы должны не забывать об этом, ибо это наш нравственный долг. И эти же люди думают сейчас о том, как бы оформить визу, поехать за рубеж, посмотреть, как живет Америка, как живут другие страны, а поехать посмотреть, как живет Россия, – на это-то и времени ни у кого нет.

Никогда не было такого в России. Русский интеллигент всегда печалился о народе. Были у него недостатки: обожествлял он его, поклонялся ему, больше говорил, чем делал, но болел всегда о судьбе народной. Сейчас же этого мы не услышим. И здесь как не вспомнить слова русского философа Булгакова, уважаемого многими, потому что он был религиозный философ: «Чувства кровно-исторической связи, любви к своей истории поразительно мало было у интеллигенции». А сейчас его у большинства практически не осталось, оно начисто исчезло. Вот главная причина, почему интеллигенция так скептически относится к Национально-патриотическому фронту «Память». Из-за закоренелой беспочвенности, из-за своей ненародности. Этот

нигилизм она унаследовала еще от дореволюционной эпохи. Это старый грех, который оборачивается презрением к своей собственной истории, цинизмом к своему прошлому. Ведь мы историю Франции порою знаем лучше, чем историю своего Отечества. Кто заговорил о том, чтобы издать Ключевского? Не ученые-историки об этом заговорили, а в народе и писатели заговорили. А ученым-историкам было наплевать на это. Пускай не знают эту историю. Этот нигилизм сказывается прежде всего в том, что не стремится интеллигенция к позитивному труду, к помощи конкретными делами. Больше всего влечет их левая правда, разрушительный максимализм. Вот почему для них важнее участвовать в организациях, которые прежде всего стремятся посеять смуту, установить смутное время в нашей стране. Оборотной стороной этого нигилизма является, по словам того же Булгакова, историческая нетерпеливость, стремление вызвать социальное чудо. Этот интеллигент спит и видит, как вдруг, по мановению волшебной палочки, когда он не прикладал рук, чтобы помочь стране своей в беде, вдруг все волшебным образом изменилось. Вот почему «Память», с ее отвращением к насилию, кровопролитию, претит этой передовой интеллигенции, мало чему наученной историческими событиями. «Память», как некогда славянофилы, великая русская культурная традиция, стоит за эволюционные изменения нашего общества, с учетом истории, культуры и народных верований, а не за то, чтобы было все, как в Америке. Но это, пожалуй, наиболее духовная часть интеллигенции может понять; она может принять эти традиции, преклониться. Но ее удерживают, прежде всего, два великих момента: национализм и так называемый антисемитизм «Памяти». Напомню, что национальная идея – это идея вечная. На ней созидались государства, на ней образовывались нации, она, – двигатель истории. Выкинуть ее –просто невозможно. Но существуют некоторые еще более утонченные люди, которые оправдывают свое недоверие и презрение к национальному словами самого даже Иисуса Христа, что «нет ни эллина, ни иудея», все равно, одна должна быть раса, один общий всемирный народ. Но когда Христос говорил это, он имел в виду прежде всего отсутствие разницы в двух основных тогда религиях: иудейской и эллинской. А торжество христианства? Он скорбел над судьбой Иерусалима, плакал над ней слезами. Он говорил, что пришел к потерянным овцам дома Израильского, т.е. он признавал национальные отличия каждого народа. И

не могло быть иначе. Так что эта утонченная богословская посылка тоже падает, ибо за ней прежде всего скрывается стремление ничего не делать. «Память» – национальное движение. Что значит национальное – то есть народное – движение? Оно является естественной реакцией русского, украинского, белорусского и других народов, населяющих Россию, на то оскорбительное, возмутительное топтание его истории, на глумление, которое царило в последние годы в нашей стране. Ведь есть национальные партии в любой стране, и только ненавидящий или равнодушный к своему народу человек может не понимать этого или осуждать это. И это, пожалуй, готова принять интеллигенция, собравшаяся здесь. Но вот как быть с еврейским вопросом? «Память» впервые подняла этот болезненный для нашего общества вопрос. Но здесь интеллигента охватывает великий страх и ужас. Он, оглядываясь по сторонам, может едва произнести, и то только шепотом, слова об этом. Но ведь (кто приходил сюда на митинги, знает) «Память» раскрывает прежде всего историческую истину. Она смывает белые пятна истории, говоря прежде всего и об этом еврейском вопросе, который у нас существует. Зачем же скрывать истину? Были евреи в составе советских правительств – были, были они в составе начальников ГУЛАГа – были. Только человек, слепой к истине или не желающий ее, может выступать против этого. И «Память» помогает тем самым самому еврейскому народу – узнать правду, которую от него скрывают, Истину должны знать все.

Ведь никто не обвиняет тех же самых евреев, когда они пишут о зверствах фашистских палачей. Ведь никто не обвиняет нашу советскую прессу, когда она пишет о палачах сталинских ГУЛАГов. Так почему же здесь, когда говорится историческая истина, сразу же идет змеиный шепоток, идет сразу же ненависть, выражаемая открыто в глаза? Почему же мы не должны говорить правду?

Ведь дело в том, что, называя имена Ягоды, Френкеля, Бирмана, – ведь не будет же гордиться еврейский народ этими именами, он так же обольет их презрением – так же, как мы, русские, обливаем презрением имена Молотова, Абакумова, Ежова или Жданова. Ведь прежде всего мы должны стремиться к исторической правде. Она для нас – самое главное. В тех случаях, когда начинают муссировать еврейский вопрос, это делается для того, чтобы отвлечь от главных национальных задач «Памяти».

Национальные задачи «Памяти» – это, прежде всего, возрождение русского национального духа, возрождение русского самосознания, нравственное и духовное возрождение русского народа. Чтобы каждый человек, стремящийся внести вклад в это дело, мог сделать это. Поэтому я призываю русских патриотов, людей, которые сочувствуют нашему делу, записаться, оставить адреса, телефоны, с тем, чтобы этому делу помочь. Россия всегда нуждалась в людях, всегда ей людей не хватало. И если вы думаете, что стоя в стороне, молча все это выслушивая, вы этим сохраняете свое спокойствие, или боитесь, что как бы перестройка не кончилась, а потом вас не взяли бы за шиворот и не сказали бы – по какой статье тебя, голубчик, обвинить? Припомните, что природа не терпит пустоты. Если не вы выступаете за идеалы, то эти идеалы топчет кто-нибудь другой. Поэтому – ради идеалов, ради Отечества, ради, прежде всего, Рос-сии – я призываю вас поддержать «Память».

И заканчиваю свое выступление еще одной русской поговоркой: «Мужественному человеку Родина – мать, а трусу – мачеха».

Ведущий: Каждое наше выступление, каждая наша встреча с вами – это стремление пробудить в вас патриотические чувства, стремление пробудить в вас чувство национального самосознания, напомнить, что они русские, тем русским, которые, к сожалению, об этом забыли. Рассказать им о том, что мешает им вернуться в лоно русской семьи. Вот предыдущий оратор говорил о патриотизме. Мы в свое время обращались к партии и правительству с письмами – не допустить выезда в Израиль, который сейчас ведет войну с палестинцами, страшную, жуткую войну, – таких лиц, как Пугачева, настоящее имя которой Алла Борисовна Берман, ни «певца России», как он себя называет, Иосифа Кобзона, ни Булата Окуджаву, Потому что не те времена, чтобы заигрывать с Израилем, а уж тем более говорить о восстановлении дипломатических отношений с Израилем. (Аплодисменты.)

Национально-патриотический фронт направил непосредственно Генеральному секретарю М.С.Горбачеву телеграммы с просьбой, чтобы подобных акций не было. К сожалению, нам известно, что эти три человека побывали на гастролях в Израиле. Булат Окуджава, с его слов, – они с женой даже плакали, получив приглашение, плакали от умиления. Заканчивая свою маленькую репризу, я хочу передать микрофон… Предоставляю слово Риверову Юрию.

– Сколько горя принес людям фашизм. Мы не говорим, что это принес горе Гитлер. Почему же у нас постоянно говорят, что горе нашему народу принес Сталин? Да нет, рядом со Сталиным стояли очень интересные люди. У нас, у русских, есть очень интересная поговорка: «Скажи, кто твой друг, и я скажу, кто ты». (Аплодисменты.) Смотрите – вокруг Брежнева кто группировался, вокруг Хрущева, кто сейчас группируется вокруг Горбачева? Почему мы об этом не говорим? Главные консультанты Брежнева – это Арбатов, Примаков. Почему-то рядом с Горбачевым нет экономиста, доктора экономических наук, эксперта ООН Лемешева. Почему-то рядом с ним нету ни Астафьева, ни Белова, ни Распутина, но есть Коротичи, есть Боровики, есть весь лесной набор. (Аплодисменты.) Так если уж говорить правду, то говорить все. И если уж на то пошло, то менять всю администрацию надо вокруг себя. Вы смотрите: Великая Отечественная война, сколько она принесла горя. Нету в этой войне победителей. Но кто-то же победил в этой войне? <…>

И вот наводят на мысль все эти события в Карабахе. Понимаете, кому-то выгодно столкнуть два народа – и кто-то будет победителем. Кому-то надо обвинить русский народ в шовинизме и столкнуть его, обвинив его в том, что это он разжигает национальную ненависть к другим народам. Вы видите сами, когда куча оголтелых сионистов, «еврейских патриотов» здесь устраивает провокации. Как это понимать? Мы готовы с ними сотрудничать. И когда идут разговоры о том, почему Васильев, мол, – давайте отталкивать их. Нет. Не надо. Пускай они тоже за свою культуру, ради Бога. Но только не на наших костях, не на нашей культуре. Я сказал в прошлый раз – я готов с ними танцевать «семь-сорок», но пускай и они с нами «барыню». Я готов сейчас танцевать с ними, а «барыню» они могут? (Аплодисменты.) Так подумайте – кому выгодно нас сталкивать сегодня? Вот, например, Богданов, вы дали ему слово в прошлый раз. Он сгоряча поддержал «Память». Но, очевидно, ему где-то уже сделали внушение. У него уже есть выезд в Израиль, получил он «добро». Ему же надо отработать, как он может уехать просто так? Поэтому они здесь зарабатывают себе дивиденды. На чем? На патриотизме, на нас, тем, что они используют нас – вот чем они занимаются. (Аплодисменты.) <…>

Вот, видите – человек. Ну что ему отвечать? Мы не может вступать с ним в пререкания. Мы занимаемся своими здесь проблемами. Своими, нашими, и если ты здесь у нас, в РСФСР, то подключись к нашим проблемам. Ради Бога! Общие проблемы – давайте вместе браться. Но не будьте маркитантами у нас в обозе…

Я передаю слово – кому…

Дискуссий никаких не надо. Здесь собираются патриоты города. Только это. Нас волнуют наши проблемы. Все проблемы Демократического фронта – вот присылают записки и предлагают дискуссию – не надо, у вас свой фронт, у вас там 20 человек есть прекрасных во фронте – работайте, ребята! Боитесь? Вот мы сейчас открыли сельскохозяйственный кооператив – милости просим! Мы сейчас уборкой занимаемся, сенокос идет, навоз убирать – пойдемте с нами! Давайте, я вот тут здесь стану и буду записывать всех лиц еврейской национальности к нам в колхоз. Давайте сотрудничать! Выполнять продовольственную программу! (Аплодисменты.)

Ведущий: Несколько дней назад была годовщина одного события в нашей истории – убийства царской семьи. Любая революция кончается усекновением главы государя, прошу прощения за такой оборот. Но здесь было уничтожение царской семьи, в том числе и детей. В прошлый раз задавали вопрос: «Как относится «Память» к тому, что были убиты дети?» Я ответил тогда, что Сталиным был дан указ расстреливать детей, достигших 12 лет, у которых были репрессированы родители. Нам ли удивляться, что маленькие цесаревичи были расстреляны. О последнем часе семьи Романовых. Выступает Эдуард (фамилия неразборчиво).

– Ведущий меня немного предвосхитил. (Агрессивно) Вы, потише тут!. Поступило две записки. Одна: «Вчера “Ленинградская правда” опубликовала некролог на Исаака Моисеевича Зальцмана… Потише тут! Вижу – не евреи, но маленечко того – под градусом…, который в период культа отличался особой жестокостью к русским. По его указанию был создан хор девочек 12–14 лет, откуда Зальцман выбирал себе жертву для удовлетворения своих низменных потребностей. Зальцману всегда удавалось расправиться как с врагами народа, так и с теми, кто

возбуждал дело против него – родителями девочек. Зальцман своевременно был разоблачен и исключен из КПСС, лишен всех наград и званий. Неужели такого подонка восстановили в члены КПСС и даже дали место для некролога в “Правде”? Просьба уточнить и сообщить об этом на следующем митинге. С уважением. Пенсионер Чернышев».

Мы адресуем эту записку «Ленинградской правде», если здесь есть ее представители. Разумеется, со своей стороны мы проведем самое внимательное расследование по этому поводу. Преступники, надругавшиеся над нашей национальной нравственностью, не могут получить политическую реабилитацию. (Шум.) Спокойно, без эмоций!

Второй вопрос: «Почему вы, Национально-патриотический фронт “Память”, обходите черную дату русской истории – 17 июля 1918 рода? Дату варварского убийства императора Николая Александровича, всей его семьи и приближенных к ней людей в Екатеринбурге? Игорь Слобко».

Мы не боимся. Но хотим отметить такой момент: к любому явлению истории нужно подходить с фактами в руках. Попробуем подойти с этими фактами.

Что же произошло 17 июля 1918 года? В этот день, ночью, в подвале дома Ипатьева в Екатеринбурге был варварски расстрелян государь император Николай Александрович, императрица Александра Федоровна, цесаревич Алексей Николаевич, великая княжна Татьяна Николаевна, великая княжна Мария Николаевна, великая княжна Ольга Николаевна и великая княжна Анастасия Николаевна. Вместе с ними были расстреляны Анастасия Васильевна Гендрикова, генерал-адъютант Илья Леонидович Татищев, князь Василий Александрович Долгорукий, комнатная девушка, крестьянка по происхождению, Анна Степановна Демидова, ее сестра Варвара, управляющий Петр Федорович Ремиз, дядька их Климентий Григорьевич Нагорный, камердинер государя Иван Дмитриевич Седнев, повар Иван Михайлович Харитонов и камердинер Василий Федорович Челышев. При оценке этого деяния, которое не имеет аналогов в истории (даже казни коронованных особ во Франции происходили после открытого суда над ними) – в данном случае имеем дело не с судом, а с каким-то закрытым совещанием, которое проходило накануне, 16 июля, в здании Екатеринбургского совета депутатов. Если обратить-

ся к предыстории этого события, посмотреть несколько шире… Дело в том, что варварское убийство государя, несудимого кстати, его жены, пятерых его несовершеннолетних детей, многих людей простых, строго говоря, никакого отношения к монархии не имеющих, которые были просто прислугой и последовали за государем в ссылку не за плату, а добровольно, разделяли с ним лишения, – это акт самого варварского, самого безнравственного порядка. Однако этот акт не был единичным. Приняв лозунг «Религия – опиум народа», революционные власти, возглавляемые евреями (я приведу конкретные примеры потом, чтобы меня не обвинили в антисоветизме), принялись тотально уничтожать православное духовенство и людей, которые так или иначе были связаны с православием. Если говорить конкретно об Урале, то в одной только Перми и Пермской губернии были без суда и следствия расстреляны, удушены, утоплены в Каме сотни лиц духовного звания – священнослужители, монахи, монахини. Среди погибших до января 1919 года известны такие столпы православия, как архиепископы Гермоген, Андроний, Василий, епископы Феофаний и Матвей, архимандриты Матвей и Варлаам, священники Горяев, Белозоров, Соколов, Калашников, Ершов и т.д. Это только малая часть. Список у меня продолжается очень долго. К чему я привел этот пример? Убийство государя нужно рассматривать в своей последовательности. После того, как это убийство произошло, Сафаров (я скажу о нем в свое время подробнее) в статье, посвященной расстрелу императора, в газете «Уральский рабочий» от 24 июля 1918 г. писал (цитирую): «При этом были нарушены многие – формальные стороны буржуазного судопроизводства и не был проведен традиционный исторически церемониал казни коронованных особ, но рабоче-крестьянская власть и в этом случае проявила крайний демократизм: она не сделала исключения государю и расстреляла его наравне с обыкновенным разбойником». Вот таким наглым, лживым и довольным тоном провозглашал Сафаров об убийстве государя. <…> Это было массовое убийство государя и всех лиц к нему приближенных. Сейчас, в эпоху гласности, надо, наконец, поставить точку вот над этим темным пятном, которое лежит на нашей истории. Если мы хотим узнать факты, то необходимо обнародовать следующие сведения. В президиуме екатеринбургского совета, приговорившего семью Романовых к поголовному расстрелу, было… [Фрагмент текста утрачен. – Публикатор электронной версии.]

…Я называю точный источник: «Труды губернских комиссий по еврейскому вопросу», СПБ, 1884 год. Слава Богу, их уже перестали держать в спецфондах и спецхранах. Кто были самые крупнейшие миллионеры России? Поляковы, Гинзбурги, Высоцкие. Кто спровоцировал кровавую распрю на Ленских приисках? Опять же – Поляковы, Гинзбурги. Сейчас, наконец, открыто в печати стали писать, что не голод вызвал продразверстку, а продразверстка вызвала голод в 1919–1920 годах. То есть нам открыто сказали, что продразверстка – это провокация, цель которой – уничтожение народа. Какие телеграммы получал Лев Троцкий, когда вел переговоры по Брестскому миру? – «Ни в коем случае не допустить мирного исхода отношений Россия – Германия.» Сионистам очень было выгодно, чтобы как можно больше лилось русской крови, и не только русской – немецкой, украинской, татарской, чувашской. Нам могут сказать: а как же Ленин? У нас не принято говорить о материалах IV Конгресса Коминтерна. Но если все-таки вы к ним обратитесь, а у вас есть такая возможность, вы увидите, что наибольшую опасность для революционного движения мира представляли масонские организации. Именно эту деятельность заклеймили передовые рабочие всех стран мира. Я предлагаю вам сопоставить даты: конец ноября – IV Конгресс Коминтерна. Начало декабря – Ленин лежит при смерти, несколько дней без сознания, попадает в Горки и больше оттуда не выходит. Нам сейчас начали говорить очень вяло, что Ленин был отстранен. Он не только был отстранен, он был политически убит – после своего выступления против масонства: «Кто есть масонство? Это пятая колонна сионистского капитала, международной еврейской мафии, которая правит миром и сейчас…» Вся логика первых лет Советской власти – это логика победителей. Победителей еврейского происхождения – над аборигенами, народами, населяющими эту страну. Началось разрушение всех самобытных национальных культур – неважно, каких народов, будь то исламского вероисповедания, будь то мусульманского, будь то католики. Разрушался язык, традиции, формы землепользования, система ценностей, разрушался институт семьи, разрушались отношения между отцом и сыном, между матерью и дочерью. Нам говорят все время о 37-м годе. Почему? Да потому, что в 37-м году немножко пострадал и еврейский народ. Никто практически не говорит о коллективизации 1918–1922 годов. С 1914 по 1917 год, когда шла мировая война, в России был прирост населения 15 млн. человек,

когда же свершилась Великая Октябрьская социалистическая революция, начались коллективизация и «красный террор», Россия потеряла свыше 15 млн. человек. Из них эмиграция – 2–3 миллиона, около 1 миллиона – гражданская война, остальные кто? Это «красный террор» и насильственная коллективизация. Поэтому, когда все пытаются взвалить на Сталина, – это ложь. Сталин шел проторенной дорогой, дорогой крови и страданий. Вторая мировая война немного потеснила позиции сионизма в нашей стране, но далеко не полностью. Та свистопляска, которая была после войны в печати, когда даже в журнале «Коневодство» обвиняли Рабиновичей и Гуревичей, – это свистопляска для отвода глаз, потому что одновременно продолжалось осквернение русских святынь, и пример тому – 50-е годы, Донской монастырь. Когда в сердце русского православия, в сердце русской духовной культуры продолжали захоронение людей еврейской национальности, где делали надписи на иврите. Такого в истории не припомнить.

Если возьмем наши дни, в городе Свердловске ставят «Сказку о царе Салтане». И что ж, вы думаете, там происходит? В заморском царстве подают на стол голову русского крестьянина, голову русского человека. Я уже не говорю о том, что театр апеллирует к ассоциативному мышлению, он формирует глубинные поведенческие структуры человека, неосознаваемые ценности. Когда журнал «Наш современник» в № 9 за 1987 год пытается робко протестовать против этого, поднимается жуткая истерия. Нас называют шовинистами, националистами, фашистами, хотя русский трон в этом спектакле украшен свастикой. Заморское царство, где ходят в белых одеждах, украшено гербом Давидовым. И там на стол подают голову русского крестьянина. Когда же ставят вопрос в печати, что отвечает «Литературная газета» и «Советская культура»? – «Это голова не русского крестьянина, это голова скомороха». Но скоморошество – чисто русский феномен. Его нет ни во Франции, ни в Италии, ни в Испании. Есть силы, которые могут открыто в печати надругаться над нашим национальным самосознанием. Они говорят: «Это голова не русского крестьянина, а скомороха, то есть тоже русского. Проглотите, господа русские!»

Памятник на Поклонной горе, о котором столько говорили и писали. Кто видел его? Январь 1987 года: выходит постанов-

ление Политбюро о прекращении строительства. Почему? Потому что его символика не соответствует духу народа-победителя. В мае происходит встреча представителей группы «Память» с первым секретарем Москвы тов.Ельциным, где он обещает с трибуны, клятвенно, прекратить строительство памятника на Поклонной горе. Значит, есть в стране сила, которая может, несмотря на постановление Политбюро, продолжать строить памятник.

Что же это за памятник? Это памятник в иудаистской и масонской символике. Можно ли придумать большее надругательство над национальными чувствами людей, которые отражали натиск немецко-фашистских захватчиков? Которые своими костьми устлали дороги от Волги до Берлина. Можем ли мы представить француза, немца, который спокойно бы смотрел спектакль, в котором подают на стол голову своего соотечественника? Я думаю, была бы буря.

Мы говорим сейчас о катастрофическом состоянии русского народа, русского национального самосознания. Оно разрушено. Разрушено дотла. Кто же занимается сейчас тем, что раскалывает наше общество на малые и большие группировки, все время выдумывает все новые и новые ценности, когда ценности были и остаются едиными, общечеловеческими? Даниил Гранин нам предлагает «Зубра», где его Тимофеев-Рессовский – человек без нравственности. Что нам дает Гранин – науку, не сдерживаемую никакими нравственными и этическими принципами. Тимофееву-Рессовскому безразлично, с кем сотрудничать, абы истина. Если мы обратимся к работам математиков, мы увидим: 1931 год – теорема Гёделя. Она доказала, что система не может быть полной, если она непротиворечива. Если же она непротиворечива – она неполна. Отсюда вывод: любые утверждения, что кто-то может обладать истиной, – ложны. Истины нет и быть не может. Истина на уровне разума – нонсенс. Она в сердце человека. И именно это – основная мысль христианства, и именно против нее было направлено жало иудаизма. Сейчас нам пытаются подсунуть лозунги западной демократии. Готовы ли мы к ней? Как формировался русский характер? Великорусская народность формировалась в условиях жесточайшего

внешнего давления. Запад, Восток, Юг – татаро-монголы, крестоносцы, шведы. В России всегда было меньше оружия, меньше хлеба, потому что потеснили нас с богатых земель Юга на Север. Не было другого пути выжить, кроме того, чтобы выработать такой национальный характер, суть которого – беспрекословное повиновение начальнику, дружиннику, князю. Только таким путем можно было отстоять эту землю. И сила наша обернулась нашей слабостью. Достаточно было захватить еврейскому капиталу печать в конце прошлого века, постепенно подорвать авторитет власти, затем совершить революцию и от имени власти, используя сложившийся исторический стереотип русского народа, направить его силу на разрушение. Но не мы одни такие глупцы.Французы по указке масонства в течение ста лет четыре раза поднимались на национальную распрю, убивая друг друга, вспарывая животы беременным женщинам, устраивая «браки по-революционному», когда привязывали молодоженов к стволам орудий и стреляли. Мы – не исключение.

Я хочу сказать, что у России свой путь. Если народ в начале века выбрал социализм, это значит – это наш путь. И мы не будем идти по пути западной буржуазной демократии. В конечном счете, это власть капитала, менее оголтелая, чем у нас, более изощренная, но это власть капитала. Что предлагает нам общество «Память»? Почему называется «Память»? У народа нет будущего, если у него нет прошлого. Поэтому тот, кто за память, тот за свое прошлое, тот за, свое будущее… (Аплодисменты.)

Ведущий: Сразу отвечу на поступивший вопрос: «Были ли в советском правительстве евреи?» Я сейчас зачитаю комиссариаты, а вы скажете, какой зачесть. Главное управление госбезопасности, Главное управление концлагерей, Комиссариат внутренней торговли, Комиссариат промышленной индустрии, Продовольствия, Обороны…

Из публики: Концлагерей.

Ведущий: Хорошо. Начальник – Берман Яков Моисеевич; начальник концлагерей в Карелии – Коган, Украины (неразборчиво), северных областей – Финкельштейн, Соловецких островов – Серпуховский, Москвы и Московской области – Рапопорт… Вот, пожалуйста. (Аплодисменты.)

Ведущий: Вот тут нам товарищ Эпштейн записку прислал: «Скажите, почему ваша положительная программа сводится к утверждению, что мы решаем свои, российские проблемы, что русских угнетали еврейские миллионеры, а разве русских миллионеров было меньше? У вас получается не социальная программа, а антиеврейская. Вы даже в культе личности выискиваете евреев. Почему? Где ленинизм? Эпштейн».

От этого очень удобно оттолкнуться, построив выступление как подробный ответ на вопросы. Во-первых, о социальной программе. Поверьте, товарищ Эпштейн, поверьте, друзья, что нет у нас социальной программы, нет ни одного пункта, который бы противоречил, скажем, Программе КПСС. О еврейских миллионерах говорить не будем, вопрос чисто статистический, интересный более для автора записки, чем для остальных. Достаточно вообще об этом говорить. И, наконец, вот конструктивный пункт – о положительной программе. Действительно, получается так, что о положительных вещах говорить приходится гораздо реже. Этому есть объективные причины, недаром не только та часть печати, которая прогнила и неведомо на кого работает, но и печать в целом у нас сосредотачивает внимание на проблемах критических пока. Но попробуем на материале ленинградской культуры предложить кое-что положительное. Мы, ленинградцы, мы живем в великом городе с областной судьбой и наслаждаемся соответствующей культурой. Если мы возьмем ленинградскую литературу, то мы увидим, что она состоит из журналистического, или просто идиотического кривляния, с одной стороны, с другой стороны – замалчивается тотально. Здесь собралось несколько сотен человек, неравнодушных к Отечеству и культуре его. По совести говоря, многие ли знают имя великолепной ленинградской поэтессы Лидии Михайловны Дубровиной, которая только что издала 14-й сборник? А читал кто-нибудь рецензию хоть на один из 14 сборников?

Робкие голоса: Читали, читали.

Ведущий: Впечатление, что 3–4 голоса на почти тысячную толпу. Комментарии, как говорится, излишни. <…>

На Западе есть, только там такой авангард уже лет 20 как вообще не выставляют, а по технике пропаганды этого авангарда, даже на удивление, в русском переводе лет 20 назад была книжица Ганса Мюнха, западногерманского художника, не коммуниста (тогда бы члены клуба «Перестройка» не волновались), там были даны великолепные факты, что даже в Западной Гер-

мании в конце 20-х годов абстракционисты имели 95% выставочных площадей, составляя 5% от численности западногерманских художников. Там же была великолепно раскрыта механика рекламы и насаждения. Что мы видим сейчас? Затхлое для Запада – даже для Запада – шарлатанство вытаскивается из кладовок и выставляется в престижных выставочных залах, причем очень четко связывается с перестроечными и демократизационными процессами. Но, помилуйте, но надо же и совесть знать! Гуманитарная наука в городе находится в таком плачевном состоянии, что для приличного областного центра это было бы и то стыдно. Потому что основные центры гуманитарной науки в городе – примеры тут можно брать, тыкая пальцем, и говорить об этом часами – такие, как гуманитарные факультеты, некоторые гуманитарные факультеты Университета, такие академические институты, как Институт этнографии и особенно Институт востоковедения, – это, в сущности, пользуясь термином одного крупного ученого, нечто такое, что напоминает методы деятельности одной сицилийской организации. Говорить можно много, но возникает один существенный вопрос, который позволяет перейти сразу к положительным практическим предложениям. А что вообще такое наши творческие союзы? Что такое наш научный мир? И что, простите, сейчас они дают народу? Один очень любопытный – ну, не факт, – если хотите, наблюдение: если посмотреть на тех писателей, на тех деятелей искусства, которые составляют совесть нашего народа, то мы с удивлением обнаружим, что среди них нет ни одного наследственного интеллигента. Почти нет интеллигентов даже во втором поколении. Это уже само по себе наводит на глубокие размышления, потому что в старое доброе время русская интеллигенция из поколения в поколение давала великих радетелей, великих болетелей, если угодно, за дело народное. Что-то здесь странное творится. Мы уже не раз поднимали один вопрос, с этим связанный. Когда я, например, учился в Университете, из 250 человек у меня на курсе из деревни происходил только один. Всем известен тот печальный факт, что если бы сейчас Михайло Васильевич Ломоносов попытался сделать научную карьеру, то за отсутствием ленинградской прописки он бы ее никогда не сделал. По сути дела, кастовые союзы и большая часть научных учреждений – простите, я, кажется, оговорился – творческие союзы, я хотел сказать, – стали своего рода кастовыми ячейками, которые стоят на страже исключительно собственных привилегий и, по сути дела, дают продук-

цию, которая – в лучшем случае – своего рода «игра в бисер», абсолютно не имеющая никакого отношения ни к нуждам народа, ни к истинной науке, а в худшем случае – откровенное шарлатанство. Очень легко отличить овец от козлищ. Мы живем в такое время, когда по исконной – я не говорю, что она хорошая, – традиции вступает в силу принцип «поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан». Поэтому там, откуда идут вопли о достижениях Запада в искусстве – ну, непонятно чего, тут трудно пересказывать, ибо логика оппонентов – она, к сожалению, превышает возможности человеческого разумения, – короче говоря, все, что там – хорошо, а нам учиться да учиться надо, как заявляют критики целого ряда весьма многотиражных изданий. Когда начинаются вопли на эту тему, здесь уже позволительно заподозрить – не скрывается ли за этими воплями просто желание оправдать свою беспомощность и свою ничтожность? Очень интересна тесная смычка… гм… необычайно утонченных писателей и необычайно утонченных политиков. Иногда в образе таких столпов, как Коротич, происходит тесное слияние утонченного писателя и либерального политика. Иногда бывают, правда, накладки, когда Анатолий Наумыч Рыбаков, лауреат Сталинской премии, внезапно с великим рвением начинает… ну, здесь, пользуясь литературным языком, довольно трудно охарактеризовать новейшие плоды творчества… Ей-богу, роман «Водители» был несколько честнее в своем роде: человек хотя бы знал, чем кормится. Ну, Бог с ним. Короче говоря, смычка очень любопытная. И, в сущности, если посмотреть внимательно плоды творчества тех и других, то обнаруживается вещь совершенно однозначная. Что нужно? Нужна смута. Какой способ избирается для сеяния смуты? Критика, в сущности говоря, партии. И пытаются насадить мысль о необходимости в стране многопартийной системы. Как это сейчас делается? Вроде бы открытые крики замолкли, но что делается – постепенно, капля за каплей, всех нас подводят к мысли, что необходим целый набор партий, и что во главе этих партий станут обязательно люди, которые находятся, ну, в крайнем случае, где-то на уровне академика Заславской, которая, как говорилось в прошлый раз, была одним из авторов уничтожения российской неперспективной деревни…

Крик из толпы: Кагебешник, кагебешник!

Ведущий: Что вы говорите! Мы высоко оцениваем деятельность наших доблестных органов государственной безопасности по борьбе с внешним и внутренним врагом. Короче говоря, времени больше

нет. О том, что я кагебеншник, я впервые услышал лет 10–12 тому назад, когда меня начали травить еще в стенах Университета. Так что спасибо. К тому же товарищ, по-моему, сам из Университета, который это вопил. Скажу одно – настала пора поставить положительно вопрос об упразднении или коренной реформе творческих союзов, которые, безусловно, не выполняют той функции, которая возлагалась на них при учреждении, которые, безусловно, ничего не дают народу, а по целому ряду причин, ввиду кастового и национального духа, в них царящего, работают вопреки интересам народа. Кроме того, пора переходить к созданию авторитетных общественных комиссий по конкретным научным и творческим учреждениям города – и работа в этом направлении нами начата, – которые могли бы вносить в партийные органы, в государственные органы конкретные предложения. Был пленум февральский по кадровому вопросу, о решениях которого сейчас почему-то не принято вспоминать. Давно пора вспомнить этот пленум, и давно пора выполнять его решения. Коли это не понравится, то есть выполнение решений пленума, автору записки, товарищу Эпштейну, придется выразить ему наше глубокое соболезнование и этим ограничиться. Спасибо.

В ГОСТЯХ У ДМ. ВАСИЛЬЕВА

…Небольшой двухэтажный домик с невзрачным фасадом. Внизу какое-то учреждение, наверху – одна квартира. Начинаю сомневаться, туда ли попал. Но нет – возле дверей, почти у потолка, красная, в золотых блестках, во всю стену надпись: «С Рождеством Христовым!». Значит, туда.

Короткий звонок – и на пороге вырастает молодой парень в черной майке со светлым горизонтальным овалом на груди: колокол и круговые строчки: «Патриотическое объединение “Память”». Внимательный настороженный взгляд:

Кто вы?
Я к Дмитрию. Из Ленинграда.
Дмитрий Дмитриевич знает о вас?
Мы договорились по телефону.
Подождите здесь.

Где-то в глубине квартиры, словно эхо моих слов, отдается: «Договаривались… Из Ленинграда…» И булькающий баритон ответа: «Пусть войдет».

Комната, которую можно назвать гостиной, приемной, музеем. Стол посередине, весь заваленный какими-то книгами и записями, белый камин, на котором тоже книги, в глаза бросается корешок «Нюрнбергского процесса», на стене – иконы, плакаты: «Мужество каждый день», «Правда суда не боится». И множество фотографий: казненный император, царица Александра, наследник цесаревич в матроске, царские дочери – они сняты попарно: одна стоя, вторая сидя, пальцы сплетены, волосы распущены, августейшие сестры нежно смотрят друг на другу в глаза – Татьяна и Анастасия, Ольга и Мария. Крупное лицо с холеными усами.

– Столыпин? – уточняю я.

– Да, – подтверждает черномаечник за моей спиной, – Петр Аркадьевич. А это, – добровольный гид тычет пальцем в снимок солидного мужчины, наглухо застегнутого в шинель с блестящими пуговицами образца начала века, – сам Дмитрий Дмитриевич в роли Столыпина во время спектакля.

Я киваю и присматриваюсь к тезисным записям под портретом: опять Столыпин – высказывания, либо его, либо о нем… Крепкая широкая ладонь ложится на записи:

– Читать нельзя.

Смотрите фотографии.

Я молча сажусь за стол.

Комната наполняется. Молодые люди в черной униформе с колоколом – знаком скорби по растоптанной национальной культуре – рассаживаются на стульях у окон… Человек лет сорока пяти в такой же майке стремительно входит в гостиную, вальяжно оглядывает присутствующих и, здороваясь, садится за стол напротив меня. Рослая фигура, черные усы, сытый, довольный вид скорее напоминают отставного спортсмена, перешедшего на тренерскую работу, нежели вождя крупной политической группы… Васильев откидывается на спинку стула:

Так вы из Ленинграда? Отлично. Зачем к нам пожаловали?
Много о вас слышал. Хочу познакомиться поближе, из первых уст. Как иудею, мне хочется на все взглянуть своими глазами.
Это неважно, кто вы, – Васильев барабанит пальцами по столу. – Мы никогда не оцениваем человека по происхождению. Нас называют антисемитами, но это неверно. Мы не питаем никакой враждебности к еврейскому народу. У меня самого евреев знакомых человек двадцать. Когда я начал политическую деятельность, они все прибежали ко мне на квартиру: «Ты что, антисемитом стал?» Я ответил: «Если я антисемит, больше ко мне не приходите». Никогда не надо верить вздорным слухам. Евреи живут – и пусть живут. Еврейских погромов я не допущу. Зачем? Ваша кровь, наша кровь. Не надо крови. Мы специально создали «Память», чтобы не допустить погромов, объяснить людям все как есть. Но, – голос оратора внезапно обретает жесткость и какое-то стальное звучание, – с сионизмом я боролся и буду бороться всю жизнь. Именно из-за него мы переживаем все наши трудности. Причем меня волнует не столько узкий сионизм – собрание евреев в Палестине согласно учению Герцля, к Израилю я претензий не имею, – сколько сионизм широкий, учение о том, что, рассеявшись по всей земле, евреи должны править миром. «Твое отечество – весь мир!» – смачно цитирует он какого-то теоретика. –

С этим учением тесно связана и идея мнимой богоизбранности еврейского народа, его руководящей роли по отношению к другим нациям.

– Идея богоизбранности присуща практически всем националистическим концепциям, – возражаю я. – Славянофилы, например, говорили о богоизбранности русского народа.

– Ну и что? – Васильев поднимает брови. – Ну и что? Богоносец – это человек, имеющий в сердце Бога. Скажи, что ты веришь, – и я скажу, что ты – богоносец.

– Ну, Леонтьев, Катков и Суворин расшифровывали это понятие именно в смысле превосходства – религиозного и житейского – над прочими нациями.

Нет-нет. Такого не было. Кстати, я не отрицаю изначальной богоносности еврейского народа. Ведь Бог – Яхве – хотел сделать иудеев своим любимым избранным народом. «Возлюби народ Мой!». На горе Синай через Моисея вручил он евреям божественные скрижали. Что же сделал «народ Мой»?! Он разбил скрижали и соорудил золотого тельца. Вот вам первый шаг евреев на стезе новой религии – предательство. А потом удивляются гневу Божию.
Минуточку, – опять возражаю я. – Введение монотеизма, единобожия, всегда и у всех народов проходило трудно и болезненно. Евреи жили в среде многобожных племен и, конечно, не варились в своем соку. Отсюда естественные шатания вправо и влево. Это характерно и для других народов. Исполняется 1000-летие крещения Руси. А как вводилось христианство в конце X века? Разве только крестом и словом? И разве простой народ сразу безоговорочно воспринял новую религию? Разве многие десятилетия после 988 года не были отмечены народными вспышками под началом языческих волхвов, разгромами церквей и сооружениями капищ старых богов – Велеса, Перуна, Стрибога? Как после этого говорить о богоносности?
Летописям нельзя верить, – медленно произносит Васильев, – в них много неточностей. Христианство вводилось у нас добровольно. Никаких волнений в народе не было. Не надо доверять атеистической клевете.
Ну, в таком случае, – развожу я руками, – любому историческому документу, тем более повествующему о столь

древних временах, как библейские, не следует доверять безоговорочно. Нужен очень солидный критический анализ.

Верно, нужен, – соглашается собеседник.
И вот здесь, Дмитрий, я бы хотел сказать несколько слов о «Протоколах сионских мудрецов», которые так часто цитируются на заседаниях «Памяти». Это – доказанная фальшивка. Самая настоящая подделка, В 1934–35 гг. в Швейцарии состоялся суд, созванный в связи с новой публикацией «Протоколов» фашистами. От имени Гитлера на нем выступал видный антисемит Флейшауэр. Суд признал выступление несостоятельным, а «Протоколы» – фальсификацией. Кстати, видную роль на процессе сыграли представители русской эмиграции. Милюков и Бурцев специально прибыли в Лозанну и произнесли убедительные речи против клеветы.
Значит, так, – Васильев морщит лоб, – значит, так… Милюков был масон…
Хорошо. Оставим министра иностранных дел в лоне масонства. А Владимир Бурцев? Ведь это именно он вместе с журналистом Алексинским летом 1917 года поднял шум о том, что Ленин-де – агент известной разведки,
Немецкой, – уточняет Васильев.
Да, немецкой. Бурцев был ярым сторонником войны до победного конца, ратовал за разгром Германии, потом резко выступал против большевиков и Советской власти. И такой-то человек назвал «Протоколы» подлогом. Его большая, содержательная речь на суде широко публиковалась на Западе.
В то время «Протоколы» мало кого волновали, – не спеша возражает хозяин дома. – До них ли было летом семнадцатого года? А сейчас уже все выяснено. После того, как «Протоколы» были приняты Базельским конгрессом сионистов и все их 10 пунктов нашли подтверждение на практике, кто возьмется утверждать, что это – фальшивка?
В документах Базельского конгресса нет «Протоколов» и голосования по ним, – оппонирую я.
Они приняты тайно!
Ну, это бездоказательно. А суд работал с экспертизой.
И так понятно, что «Протоколы» – руководство к действию для мирового сионизма и масонов.

Дмитрий, – интересуюсь я, – а разве все масоны – сторонники сионистов?
Конечно.
Но вот такой видный масон, как декабрист Павел Пестель, явно им не был. В своем объяснении о посвящении в масонство он писал: «Для тайны и чтобы перейти из мрака в свет».
Верно… «Из мрака в свет».
Так вот. Этот масон-декабрист в своей «Русской правде» планировал после победы над царем выселить всех евреев из России.
Он прикидывался. Он был настоящим иудеем.
Пестель? Павел Иванович Пестель – иудей?
Да.
Но перед казнью 13 июля 1826 года его исповедовал протестантский пастор Рейнбот из кирхи Святой Анны.
Неважно. Это все для камуфляжа. Так скрывался тайный иудаизм.
Та-ак… А описание масонской ложи в «Войне и мире»? Там одни русские фамилии, одни русские дворяне.
«Война и мир» не исторический документ. Это художественная литература. По ней нельзя ничего обобщать.
Толстой опирался на огромный фактический материал, поднимал большие исторические пласты.
Нет. Это не доказательства. Масонство и сионизм неотделимы…
Дмитрий, – обрываю я его «обличения», – кто сейчас в высшем советском руководстве является евреем?

Он замолкает и хмуро рассматривает стол. Напряженно молчат и десятка полтора черномаечников.

– Ну, кто? Кто конкретно?

– Я не знаю. Не выяснял.

– Ну, как же? Везде только и разговоры о захвате власти в СССР сионистами и масонами. Так кто же конкретно из них у власти?

Снова молчание.

– Ну, хорошо, – не унимаюсь я, – а в среднем звене?

– О! Евреи, составляющие 00,69% населения, на 10–20% наполняют собою культуру и органы управления.

– Горбачев, – поправляю я, – в интервью французскому телевидению говорил только о культуре.

– Нет-нет, – настаивает Васильев, – они захватили именно управление.

Боже мой! В Советском Союзе 18 миллионов работников госаппарата, а евреев, по переписи, только 1,8 млн. человек. Да даже если все они от мала до велика – от грудных младенцев до глубоких стариков – станут чиновниками, то и тогда цифра их участия в управлении будет едва достигать 10%. Но может ли весь народ быть чиновником?
Э-э, нет, советской статистике верить нельзя! Евреев в СССР 7 миллионов!
Семь миллионов?
Семь миллионов, это точно! – впервые заговаривает кто-то из черномаечников.
Это явное преувеличение, – отбиваюсь я, – на Западе приводят цифру в 500–700 тысяч евреев-полукровок, записанных в других национальностях. Но и тогда столько не будет.
Плевал я на Запад! В одной Москве их два миллиона. Они – везде. А в первые годы Советской власти от них вообще отбоя не было.
Их держали тогда, когда они были нужны. За ненадобностью выгоняли. Взять хотя бы того же Троцкого.
Ха! Лейбу Троцкого выгнали только тогда, когда он стал проповедовать сионизм.
Сионизм?
Ну да, военный коммунизм.
Но это же не сионизм! Настоящего сионизма Троцкий вслух никогда не проповедовал.
Еще бы этого не хватало! Его бы рабочие на куски разорвали! Ты знаешь, как погиб Янкель Мовше Свердлов?
Он умер от испанки весной 1919 года.
Нет, его убили рабочие!
Первый раз слышу.
Вот так! А что ты скажешь о Лазаре Кагановиче и Емельяне Ярославском – Минее Израилевиче Губельмане, – разрушивших нашу культуру?

– Они действовали в общих рамках. В 20–30-е годы борьба с религией проводилась по линии всех вероисповеданий.

Закрывались церкви, но рядом закрывались пагоды, мечети и синагоги. Те же Каганович и Губельман содействовали этим процессам. Кстати, если уж выяснять этническое происхождение, то Губельман – не чистый семит: его мать – русская, и, стало быть, по иудейским законам он евреем не является.

Вообще-то да, – кивает Васильев, – национальность определяется по матери. Но, – он назидательно поднимает палец, – надо еще проверить эту легенду.
Чего там проверять! Его мать – дочь баргузинского рыбака. С ней отец Емельяна познакомился в сибирской ссылке.
Вот ты, черт! – улыбается Васильев. – Ты, смотрю, мужик въедливый, как жук. Бог с ним, Ярославским. Все равно они вредили. Евреи заполняли собою карательные органы. Нам все время твердят: евреи так страдали, так страдали в 30-е годы. А когда мы открыли подшивки «Известий» за 34–36 годы, нам страшно стало: там же наверху были одни евреи. Только евреи. Русских держали как исполнителей.
Там было много представителей разных народов. Если любую нерусскую фамилию считать за еврейскую, то, конечно, процент подскочит.
Ха! Послушай, ну что мы спорим? Зачем? Ты понимаешь, о чем я говорю, я понимаю, о чем ты говоришь. Верно ведь? Во главе органов безопасности стоял тягчайший преступник Ягода.
Ну, Ягода действительно еврей.
Да он уголовник, уничтоживший сотни тысяч людей. Плевал я на то, кто он! Его расстреляли – и мало!
Он, при всей своей преступности, выполнял, как и другие, приказ сверху. Ежов старался еще больше.
Ежова не трожь! Он был очень недолго.
Всего десять месяцев! – встревает какой-то черномаечник из угла.
Два года! – держусь я.
Нет! Очень недолго, – чеканит Васильев. – Нельзя приписывать Ежову грехи Ягоды и Берии. Ежова расстреляли за то, что он пытался очистить органы госбезопасности от сионистов.

Подобная интерпретация событий полувековой давности заставляет меня остолбенело взирать на собеседника. То ли он всерьез, то ли шутит, но тогда неудачно.

И Берия тоже еврей, – возвращает меня к реальности голос Дмитрия Васильева.
Он – мингрел, – отбиваюсь я.
Нет, еврей!
Нет, мингрел!
Нет, еврей!

«Принципиальный» вопрос повисает в воздухе, и спор напоминает чем-то диспуты средневековых схоластов, выясняющих количество дьяволов на острие штопальной иглы.

Я это к тому, – примирительно поясняет Васильев, – что нельзя все на Сталина сваливать, как некоторые делают. За ним ой какие темные силы стояли. И он не всегда мог им противодействовать.
Ну, – возражаю я, – ни в коем случае нельзя делать Сталина чьим-то орудием. Этак можно далеко зайти.
Конечно! – усмехается «вождь патриотов». – В последние годы его жизни всякая мелочь действительно страдала – вроде врачей, например.
Кремлевские врачи все-таки фигурами были.
Да брось ты, фигурами! У меня родственник – кремлевский врач. Он клизму вставляет, а за ним двадцать человек ходят и смотрят. Фигура! А вот крупные-то зубры типа Берии и Кагановича держали власть. Они-то и убили Сталина чуть не за день до массового выселения евреев в Биробиджан.
Выселение – вопрос спорный. Я уже давно в одной сионистской националистической книжке прочитал, что Сталина-де убил за это Бог.

Я, видимо, говорю что-то лишнее, что-то глубоко задевающее, потому что Васильев словно замирает, съеживается, будто ему не хватает воздуха, но это лишь на мгновение, потом он откидывается на спинку стула и разводит руками, как на вздохе – голос какой-то другой, чуть хрипловатый, уже посуровевший:

Это Бог-то, которого они распяли, покарал Сталина, который хотел их за это наказать? Ну, что вы скажете…

– Подожди, Дмитрий, – останавливаю я его. – О каком Боге мы говорим?

Об Иисусе Христе.
Но у евреев же свой Бог – Яхве.
Яхве тесно связан с Христом!
Христос же – Бог-Сын, – раздается с черномаечной галерки.
Но иудеи-то его не признают, – настаиваю я.
Ну да, – вдруг соглашается Васильев, – они же его не признают.
Вот! – обрадованный внезапной поддержкой, восклицаю я. – У них свой Бог, и его они признают только в своем толковании.
Да, да, конечно. Но это ничего не отменяет. Сталина убили сионисты, когда он попытался вырваться из-под их влияния. Они же заправляли всем и в фашистской Германии. Все крупнейшие ее вожди – Гитлер, Гиммлер, Гейдрих и другие – были евреями. И палач Эйхман тоже был евреем. Но израильский народ правильно поступил, повесив его на крюке за бедро.
В петлю за шею, – поправляю я.
Не-ет. На крюке за бедро.

Мы замолкаем. Технический вопрос, таким образом, остается за собеседником, и он расценивает это как возможность перейти и в «политическое» наступление.

Да, все гитлеровское руководство было евреями,
Таких документов нет, – возражаю я. – Зачем же они тогда убивали своих соплеменников?
Как зачем? – удивляется Васильев. – А в сионизме есть такая доктрина: всякого еврея, не достигшего высокого положения, нужно убить, оставив лишь лучших – элиту, способную царствовать.

От удивления я раскрываю рот и с трудом его закрываю. Комната начинает кружиться перед глазами, и внезапно мелькает мысль: может быть, ошибшись адресом, я нечаянно забрел в сумасшедший дом, повторив печально-комичную участь одного из героев Эдгара По? А может быть, меня попросту дурачат? Но нет: сплошная черная линия у стены напротив

и человек рядом, имя которого обошло все центральные газеты, возвращают к реальности. Грустной реальности. И слишком уж обдуманно, слишком взвешенно и осторожно складываются фразы «вождя». Слишком уж напряженно вслушиваются в каждое слово приверженцы.

– Эти еврейские фашисты, – вещает откуда-то издалека все тот же голос, – и развязали Вторую мировую войну, чтобы подчинить себе весь свет. Но просчитались.

Вторая мировая война, – наконец собираюсь я с силами, – возникла как реакция немецкого общества на поражение в войне четырнадцатого – восемнадцатого годов, тяжкие условия Версальского договора и жуткий экономический кризис предгитлеровской эпохи.
Нет, – качает головой «вождь», – это не так. ‘Такая точка зрения уже устарела, ее надо отбросить. Весь вопрос в сионистском засилье в Германии, фашисты черпали свои лозунги в Библии, в разных древних еврейских сочинениях и направляли их против других народов. Поэтому и сейчас надо с осторожностью смотреть на все, что идет с Запада. В багаже могут прийти сионизм и масонство.
Но еще Петр I завещал брать с Запада все лучшее.
Ха! Петр! Да кто он такой? К чему он привел Россию? Он посылал молодых дворян учиться на Запад, они возвращались домой пропитанными космополитизмом, чуждой культурой, и разворовывали наши национальные традиции, растаскивая их по сторонам.
Но на памятнике «1000-летие России»…

Васильев не дает мне договорить: он вскакивает и подбегает к задней стене, где возле окна висит фотография этого монумента.

Вот памятник, вот! – тычет он пальцем в снимок и с размаху плюхается на стул.
Я знаю этот памятник, бывал в Новгороде, – киваю я. – Так фигура Петра установлена там на самом верху, в ряду шести наиболее выдающихся героев русской истории.
Петр ничто в сравнении с нашим национальным гением Александром Невским, собиравшим русскую землю и хранившим народные обычаи. Молодец Эйзенштейн, поставивший о нем

прекрасный фильм. Какое проникновение в национальный дух, какая глубина мысли! И такой-то фильм нам почти не показывают.

Кто не показывает?
Вот я сейчас скажу, и ты опять обидишься – сионистско-масонские элементы в Гостелерадио. Они-то и препятствуют демонстрации. Зато вот «Тевье-молочника» мы за два года трижды видели. Вот так. Эйзенштейн и другой прекрасный фильм поставил – «Иван Грозный». Тоже выдающаяся личность. Не то, что Петр.
Хм! А Солженицын – тоже ведь славянофил! – резко осуждал эту ленту в «Одном дне Ивана Денисовича».
У него это связано с отрицанием Сталина. Ну, это его проблемы. Меня они не касаются. Для меня Иван Грозный – идеал.
Но его фигуры нет вообще на памятнике «1000-летие».
Да, к сожалению.
Кто в этом виноват?

Мгновенная пауза. Взгляд исподлобья.

Виновато… самодержавие…

Теперь, кажется, все ясно, расставлены все точки над «и», и беседовать дальше, наверное, не имеет смысла. Но я стараюсь довести до логического завершения идущий к концу разговор.

Но ведь Иван IV разорял государство, разгромил летом 1570 года цветущий Новгород.
Ой уж, цветущий! Это самый настоящий рассадник измены, западничества, ересей. Через него к нам проникала всякая зараза. Ересь жидов, например.
Жидовствующих, – поправляю я.
Ёе привез в Новгород еврей Схария.
Он приехал в свите литовского князя Михаила Олельковича, – опять конкретизирую я.
Неважно, как он приехал! Важно, что он повел свою агитацию. Тайно, втихаря. Сбил с толку митрополита.
Ну, Схария имел право высказывать свои взгляды.
Имел. Но почему же келейно? Если тебе есть что сказать, говори открыто, в полный голос!

– Но, Дмитрий, – улыбаюсь я, – то же средневековье. Сжигали ведь.

Сжигали… Нет, не защищай. Новгород – оплот предательства. И демократия их, всякое там вече – плод нерусских традиций. Это все принесли евреи, приезжавшие в Новгород.
Какие евреи?
Ну, были ведь в Новгороде поселения еврейских купцов.
По документам неизвестно.
Нет, были!
Вообще вся европейская демократия идет из Греции. А вече – система народного голосования криком – явление чисто северорусское.

Васильев молча отрицательно качает головой.

Дмитрий, – говорю я, – но ведь на всех крутых поворотах истории Россия использовала в качестве внутренней дрожжевой палочки иноземцев – варягов, греков, татар, немцев. Об этом писал, в частности, Ключевский,
Он для меня не авторитет.
И Соловьев писал.
И он для меня не авторитет. Я глубоко уважаю Иловайского.

Я могу ответить, что у Иловайского «варяги» тоже есть, но спохватываюсь, что, собственно, спорить больше не о чем. Водораздел проведен более чем четкий.

Иван Грозный, – только добавляю я, – проиграл Ливонскую войну, отдал шведам Выборг.
Ну, – хмыкает Васильев, – такова вся политика: что-то выиграл, что-то проиграл.

Мы прощаемся.

Дмитрий, – протягиваю я миниатюрную карту московского метро, – напиши что-нибудь на память.
Ну, что это, карта. Я выступал против метро, и это может быть неправильно расценено. Принесите мне фотографии наших демонстраций, – кричит он куда-то в глубину квартиры. Приносят целый ворох снимков.
Я уважаю тебя, – кивает мне хозяин дома, подписывая фотографию, – ты сюда один пришел, по доброй воле.

Приедешь в Москву – звони, заходи еще.

Последнее, что бросается мне в глаза в гостиной, – понуро сидящий пожилой азиат, как будто алтаец, который терпеливо ожидает конца нашей беседы… В дверях вырастают две восемнадцатилетние «примадонны» в черных майках и юбках. Сложив руки, с интересом вслушиваются в прощальные фразы.

В коридоре меня провожает «дежурный» черномаечник.

Дмитрий Дмитриевич, – верноподданно шепчет он, – уже третьи сутки почти не спит.
Что же так?

– Все время идут люди. Вы вот тоже пришли.

– Ну, ночью-то не ходят, можно и спать.

Парень нешироко разводит руками:

А продумывать?

Я.Евглевский

Иное время…

ХРИСТИАНСТВО И АНТИСЕМИТИЗМ1

Еврейский вопрос не есть просто вопрос политический, экономический, правовой или культурный. Это вопрос несоизмеримо более глубокий, религиозный вопрос, затрагивающий судьбы человечества. Это ось, вокруг которой вращается религиозная история. Таинственна историческая судьба евреев. Непостижимо самое сохранение этого народа и необъяснимо рационально. С точки зрения обыкновенных исторических объяснений, еврейский народ должен был перестать существовать. Ни один народ мира не выдержал бы подобной исторической судьбы. История была беспощадна к этому народу. Это была история гонений и отрицания элементарных человеческих прав. И после долгой истории, требовавшей страстного напряжения сил для самосохранения, народ этот сохранил свое единственное лицо, и по всему еврейскому рассеянию среди других народов лицо это все узнают и часто ненавидят и проклинают. Ни один народ в мире не пережил бы столь долгого рассеяния и, наверное, потерял бы свое лицо и растворился бы среди других народов. Но по неисповедимым путям Божьим народ этот должен сохраниться до конца времен. Менее всего, конечно, можно было бы объяснить историческую судьбу еврейства с точки зрения материалистического понимания истории. Мы тут прикасаемся к тайне истории.

Антисемитизм в прошлом был создан главным образом христианами, для которых он наиболее невозможен. В отношении к еврейскому народу на христианах лежит великий грех. Грех этот особенно велик был в средние века, когда феодальные рыцари преследовали и уничтожали евреев, чтобы не платить им долгов. И теперь именно на христианах лежит долг защиты евреев. Для нас, христиан, еврейский вопрос совсем не есть вопрос о том, хороши или плохи евреи, а есть вопрос о том, хороши или плохи мы, христиане. Со скорбью приходится сказать, что христиане в этом вопросе оказывались очень плохи, перед высотой христианского сознания они обыкновенно

бывали много хуже евреев. Но вопрос о том, хорош ли я, много важнее вопроса о том, хорош ли мой сосед, которого я имею склонность в чем-то обвинять. Христианам и христианским церквам во многом приходится каяться, не только в еврейском вопросе, но и в вопросе социальном, в вопросе о войне, в постоянном конформизме по отношению к самому отвратительному государственному строю. Не имеет никакого принципиального значения вопрос о недостатках евреев. Нет нужды отрицать эти недостатки, их много. Есть еврейское самомнение, которое раздражает. Но оно психологически объяснимо: этот народ был унижен другими народами и он себя компенсирует сознанием своей избранности и своей высокой миссии. Так и пролетариат, самый униженный класс в капиталистическом обществе, компенсирует себя сознанием своего мессианского призвания быть освободителем человечества. По поляризованности своей природы русский народ имеет черты сходства с народом еврейским, и он походит на него своим мессианским сознанием. О каждом народе нужно судить по его вершинам, а не по низинам. О немецком народе нужно судить по его великим философам, мистикам, музыкантам, поэтам, а не по прусским юнкерам и лавочникам. И о еврейском народе, народе религиозного призвания, нужно судить по пророкам и апостолам, а не по еврейским ростовщикам. Каждый волен иметь свои национальные симпатии и антипатии. Есть люди, которые не любят немцев, поляков или румын. Тут ничего поделать нельзя, к любви нельзя принудить и трудно подавить безотчетную антипатию. Но ненависть к целому народу есть грех, есть человекоубийство, и ненавидящий должен нести ответственность. С отношением к евреям вопрос сложнее. Евреи не могут быть названы просто национальностью. Целый ряд признаков нации у еврейства отсутствует, и есть признаки, которых у других наций нет. Евреи – народ особой, исключительной религиозной судьбы, избранный народ Божий, и этим определяется трагизм их исторической судьбы. Избранный народ Божий, из которого вышел Мессия и который отверг Мессию, не может иметь исторической судьбы, похожей на судьбу других народов. Этот народ скреплен и на века объединен не теми свойствами, которые обыкновенно скрепляют и объединяют народы, а исключительностью своей религи-

озной судьбы. Христиане принуждены признать богоизбранность еврейского народа, этого требует христианское вероучение, они это делают неохотно и часто забывают об этом. Мы живем в эпоху звериного национализма, культа грубой силы, настоящего возврата к язычеству. Происходит процесс, обратный христианизации и гуманизации человеческих обществ. Национализм должен был бы быть осужден христианской церковью как ересь, и католическая церковь недалека от этого осуждения. Но евреи падают жертвой не только этого национализма. Причины антисемитизма глубже. Несомненно, существует мистический страх перед евреями. Этот страх, правда, испытывают обыкновенно люди довольно низкого культурного уровня, которые легко заражаются самыми нелепыми и низкопробными мифами и легендами.

Есть несколько типов антисемитизма, которые могут, конечно, соединяться и поддерживать друг друга. Я не буду останавливаться на том эмоционально-обывательском антисемитизме, который играет немалую роль в антисемитских движениях, но не представляет принципиального интереса. С ним связаны насмешки над евреями, изображение комического типа еврея, брезгливое отношение к евреям, в отношении которых не хотят допустить человеческого равенства. С этим обыкновенно не связывается никакой идеологии. Настоящая идеология антисемитизма есть идеология антисемитизма расового, и это самая распространенная форма вражды к еврейству. Евреи объявляются расой низшей, отверженной и враждебной всему остальному человечеству. Но при этом эта низшая раса оказывается самой сильной, вечно побеждающей другие расы в свободной конкуренции.

С христианской точки зрения, расовый антисемитизм совершенно недопустим, он непримиримо сталкивается с христианским универсализмом. Христианство провозгласило ту истину, что нет эллина и нет иудея. Оно обращено ко всему человечеству и ко всякому человеку, независимо от расы, национальности, класса и положения человека в обществе. Не только расовый антисемитизм, но и вообще расизм не выдерживает критики с трех точек зрения: с религиозной,

моральной и научной. Он недопустим для христианина, который должен видеть в каждом человеке образ и подобие Божье. Не только расизм, но и национализм для христианской совести неприемлем. Но он неприемлем и для общечеловеческого и гуманитарного морального сознания. Расизм бесчеловечен, отрицает достоинство человека, отрицает ценность человеческой личности и допускает обращение с ней, как с врагом, подлежащим истреблению. Расизм есть самая грубая форма материализма, гораздо более грубая, чем материализм экономический. Расизм есть крайняя форма детерминизма и отрицания свободы духа. Над представителями отверженных рас тяготеет фатум крови, и нет для них спасения. Экономика все-таки принадлежит психической среде, а не физиологии и анатомии, и определение экономикой не есть все-таки определение формой черепа и окраской волос. Расовая идеология представляет собой большую степень дегуманизации, чем классовая пролетарская идеология. Но расизм несостоятелен и с чисто научной точки зрения. Современная антропология считает весьма сомнительным само понятие расы. Расизм относится к области мифологии, а не науки. Самого существования арийской расы современная наука не признает. Никаких чистых рас не существует. Раса есть категории зоологическая, а не антропологическая, преисторическая, а не историческая. История знает лишь национальности, которые представляют собой результат сложного смешения крови. Расизм сейчас означает дехристианизацию и дегуманизацию, возврат к варварству и язычеству.

Есть также тип антисемитизма экономического и политического. Политика тут является орудием экономики. Этот тип антисемитизма носит довольно низменный характер, он связан с конкуренцией и борьбой за преобладание. Евреев обвиняют в том, что они очень успешно спекулируют и наживаются, побеждая другие народы в экономической конкуренции. Но у обвинителей чувствуется желание самим спекулировать более успешно, чем спекулируют евреи. Ненависть к евреям часто бывает исканием козла отпущения. Когда люди чувствуют себя несчастными и связывают свои личные несчастья с несчастьями историческими, то они ищут виновника, на которого можно было бы все несчастья

свалить. Это не делает чести человеческой природе, но человек чувствует успокоение и испытывает удовлетворение, когда виновник найден и его можно ненавидеть и ему мстить. Нет ничего легче, как убедить людей низкого уровня сознательности, что во всем виноваты евреи. Эмоциональная почва всегда готова для создания мифа о мировом еврейском заговоре, о тайных силах «жидомасонства» и пр. Я считаю ниже своего достоинства опровергать «протоколы сионских мудрецов». Для всякого не потерявшего элементарного психологического чутья ясно при чтении этого низкопробного документа, что он представляет наглую фальсификацию ненавистников еврейства. К тому же можно считать доказанным», что документ этот сфабрикован в департаменте полиции. Он предназначен для уровня чайных «союза русского народа», этих отбросов русского народа. Когда мне приходится встречаться с людьми, которые ищут виновника всех несчастий и готовы видеть их в евреях, масонах и др., то на вопрос, кто же виноват, я даю простой ответ: как кто виноват, ясно кто, ты и я, мы и есть главные виновники. И такое отыскание виновника представляется мне наиболее христианским. Есть что-то унизительное в том, что в страхе и ненависти к евреям их считают очень сильными, себя же очень слабыми, неспособными выдержать свободной борьбы с евреями. Русские склонны были считать себя очень слабыми и бессильными в борьбе, когда за нами стояло огромное государство с войском, жандармерией и полицией, евреев же считали очень сильными и непобедимыми в борьбе, когда они лишены были элементарных человеческих прав и преследовались. Еврейский погром не только греховен и бесчеловечен, но он есть показатель страшной слабости и неспособности. В основе антисемитизма лежит бездарность. Бороться с преобладанием евреев в культуре можно только собственным творчеством культуры. Это область свободы. Свобода есть испытание силы. И унизительно думать, что свобода всегда оказывается благоприятной для евреев и неблагоприятной для неевреев.

Нужно остановиться еще на одном обвинении против евреев. Их обвиняют в том, что они создали капитализм и социализм. Но и для сторонников капитализма, и для сторонни-

ков социализма, казалось бы, желательно предоставить и «арийцам» честь создания чего-либо, нельзя же все уступить евреям. Оказывается, что евреи сделали все научные открытия, были замечательными философами, создали капиталистическую промышленность, создали мировое социалистическое движение, борющееся за справедливость и за улучшение положения трудящихся, в их руках находится все общественное мнение, мировая пресса и пр. Сознаюсь, что в качестве «арийца» я чувствую себя обиженным и не согласен до такой степени все предоставить евреям. Для сторонников капитализма создание евреями капитализма есть заслуга евреев, как для сторонников социализма создание евреями социализма есть их заслуга. Нужно выбрать обвинение. В средние века евреи занимались ростовщичеством, единственным занятием, которое им было предоставлено. Еврейский народ создал тип ростовщика и банкира, но он же создал тип идеалиста, беззаветно преданного идее, бедняка, живущего исключительно высшими интересами. Но «арийцы» также руку приложили к созданию капитализма и капиталистической эксплуатации.

Европейский капитализм зародился у купцов Флоренции. Обвиняющие евреев в создании капитализма обыкновенно не бывают противниками капитализма, они просто хотели бы быть более сильными в капиталистической конкуренции, иметь больше капиталов, чем евреи. Другое обвинение евреев в том, что они создатели социализма и главные участники революционных социалистических движений, очевидно, может исходить лишь от людей, которые не гнушаются капитализмом и хотели бы сохранить капиталистический строй. Для русских антисемитов обвинение это сводится к тому, что русская коммунистическая революция создана евреями. Фактически это неверно. Ленин не еврей, не евреи и многие другие вожди революции, не были евреями огромные рабоче-крестьянские массы, давшие победу революции. Но евреи, конечно, играли немалую роль в революции и ее подготовке. В революциях всегда будут играть большую роль угнетенные, угнетенные национальности и угнетенные классы. Пролетариат всегда активно участвовал в революциях. Это заслуга евреев, что они принимали участие в борьбе за более справедливый социальный строй. Но обвинения против евреев в конце концов упираются в одно главное: евреи стремятся к мировому могуществу, к мировому царству. Это об-

винение имело бы нравственный смысл в устах тех, которые сами не стремятся к могуществу и не хотят могущественного царства. Но «арийцы» и арийцы-христиане, исповедовавшие религию, которая призывала к царству не от мира сего, всегда стремились к могуществу и создавали мировые царства. Евреи не имели своего царства, не только мирового, но и самого малого, христиане же имели могущественные царства и стремились к экспансии и владычеству.

Перехожу к типу антисемитизма религиозного, самому серьезному, единственному, заслуживающему рассмотрения. Христиане бывали антисемитами главным образом по мотивам религиозным. Евреи признавались расой отверженной и проклятой не потому, что это низшая раса по крови, враждебная всему остальному человечеству, а потому, что они отвергли Христа. Христос был отвергнут евреями, потому что он не оказался Мессией, который должен осуществить царство Израиля, а оказался каким-то новым Богом. Богом страдающим и униженным, проповедующим царство не от мира сего. Евреи распяли Христа, сына Божьего, в которого верит весь христианский мир. Таково обвинение. Но ведь евреи же первые и признали Христа. Апостолы были евреи, еврейской была первая христианская община. Почему же за это не восхваляют евреев? Еврейский народ кричал: «Распни, распни Его». Но все народы имеют непреодолимую склонность распинать своих пророков, учителей и великих людей.

Пророков всегда и всюду побивали камнями. Греки отравили Сократа, величайшего из своих сынов. Неужели проклинать за это греческий народ? И не только евреи распяли Христа. Христиане, или называвшие себя христианами, в течение долгой истории своими делами распинали Христа, распинали и своим антисемитизмом, распинали своей ненавистью и своими насилиями, своими услугами сильным мира сего, своими изменами и своим искажением Христовой истины во имя своих интересов. «Арийцы» также отвергли и отвергают Христа. Когда проклинают и гонят евреев за то, что они распяли Христа, то явно стоят на точке зрения родовой мести, которая была очень свойственна древним народам, в том числе и народу еврейскому. Но родовая месть совершенно неприемлема для христианского сознания, она совершенно противоречит христианской идее личности, личного достоинства и личной ответственности.

III

Христиане приняли сверхъестественную истину христианства, истину о небе, но очень мало делали для осуществления правды в социальной жизни людей, не применяли своей истины к обществу. Евреи же не приняли сверхъестественной истины христианства, но были носителями истины о земле, правды в социальной жизни людей. И действительно, идея социальной справедливости была внесена в человеческое сознание главным образом еврейством, «арийцы» легко примирялись с социальной несправедливостью. В Индии был создан режим каст, санкционированный религиозным сознанием. В Греции величайшие философы не подымались до осуждения рабства. Древнееврейские пророки были первыми, требовавшими правды, справедливости в социальных отношениях людей, они защищали бедных и угнетенных.

Разрешим ли еврейский вопрос в пределах истории? Это вопрос трагический. Он не разрешим просто путем ассимиляции. В это разрешение верили в XIХ веке, и это делало честь гуманности века. Но мы живем совсем не в гуманном веке, и события нашего времени дают мало надежды на разрешение еврейского вопроса путем слияния и растворения евреев в других народах. Да и это означало бы исчезновение еврейства. Не много надежды также на разрешение еврейского вопроса путем образования самостоятельного еврейского государства, т.е. путем сионизма, и на собственной древней земле евреи испытывают преследования. Еврейский народ остается народом-странником. Можно было бы сказать, что судьба еврейского народа эсхатологическая, она разрешима лишь в перспективе конца времен.

Формы, которые принимает современный антисемитизм, с христианской точки зрения есть приговор над антисемитизмом. Антисемитизм неизбежно должен превратиться в антихристианство, должен выявить свою антихристианскую природу, и это сейчас происходит. Этому соответствует процесс очищения в самом христианстве, освобождение христианской истины от тысячелетних наслоений, связанных с приспособлением к господствующим формам государства, к социальным интересам господствующих классов, к социальной обыденности, к низкой

ступени сознания и культуры, с использованием христианства для очень земных целей. Этот процесс очищения христианства, который отчасти связан с тем, что христиане сами стали гонимыми, приводит к обнаружению как бы двух христианств – старого христианства, защищающего искажения христианства, и нового христианства, освобождающего от этого искажения и желающего быть верным Христу и евангельскому откровению о царстве Божьем. Настоящие, не формальные, не номинальные, не условные, не условно-риторические христиане всегда будут меньшинством. «Христианского государства», которое было великой ложью и искажением христианства, больше не будет. Христиане будут бороться духовно и потому смогут иметь внутреннее влияние, которое было утеряно, смогут убеждать. Христианам прежде всего подобает защищать правду, а не силу, дающую им возможность процветать в мире. Именно христианам подобает защищать достоинство человека, ценность человеческого лица, всякого человеческого лица, независимо от расы, национальности, класса, положения в обществе. Именно на человека, на человеческое лицо, на свободу человеческого духа посягает со всех сторон мир. Посягает и антисемитическое движение, которое за частью человечества отрицает человеческое достоинство и человеческие права. Еврейский вопрос есть испытание христианской совести и христианской духовной силы.

В мире всегда были и сейчас есть две расы, и это деление рас важнее всех остальных делений. Есть распинающие и распинаемые, угнетающие и угнетенные, ненавидящие и ненавидимые, причиняющие страдание и страдающие, гонители и гонимые. Не требует объяснения, на чьей стороне должны быть настоящие христиане. Роли тут могут меняться в истории. Сейчас христиане делаются гонимыми, как были ими в первые века. Сейчас и евреи делаются вновь гонимыми, как бывали уже не раз в истории. Об этом необходимо задуматься. Русские антисемиты, живущие в состоянии аффекта и одержимые маниакальной идеей, говорят, что евреи правят сейчас Россией и гонят там христиан. Это фактически неверно Совсем не евреи по преимуществу стояли во главе воинствующего безбожия, русские играли в этом очень большую роль. Я даже думаю, что существует русский воинствующий атеизм как

явление специфически русское. Русский барин-анархист Бакунин был его крайним и характерным выразителем. Таков же был Ленин. Достоевский именно о русском атеизме, о его внутренней экзистенциальной диалектике сделал великие открытия. Неверно и то, что Россией правят евреи. Главные правители не евреи, видные евреи-коммунисты расстреляны или сидят в тюрьмах. Троцкий есть главный предмет ненависти. Евреи играли немалую роль в революции, они составляли существенный элемент в революционной интеллигенции, это совершенно естественно и определялось их угнетенным положением.

Что евреи боролись за свободу, я считаю их заслугой. Что и евреи прибегали к террору и гонениям, я считаю не специфической особенностью евреев, а специфической и отвратительной особенностью революции на известной стадии ее развития. В терроре якобинцев евреи ведь не играли никакой роли. Евреи же наполняют собой и эмиграцию. Я вспоминаю, что в годы моего пребывания в советской России, в разгар коммунистической революции еврей – хозяин дома, в котором я жил, при встрече со мной часто говорил: «Какая несправедливость, вы не будете отвечать за то, что Ленин русский, я же буду отвечать за то, что Троцкий еврей». Потом ему удалось уехать в Палестину. Я же согласен взять на себя ответственность за Ленина. Печальнее всего, что реальности и факты не существуют для тех, мышление которых определяется аффектами и маниакальными идеями. Более всего тут нужно духовное излечение.

Н.Бердяев

Иное место…

«ПАМЯТЬ» И РУССКАЯ ЦЕРКОВЬ4

Перепечатываемая статья знакомит читателя еще с одной точкой зрения на наше Движение. Плохое знание реалий нашей жизни очевидно всякому, кто знаком с неформальным движением в СССР. Но в одном отношении статью, безусловно, можно приветствовать: оказывается, даже наиболее, казалось бы, близкая к «Памяти» по духу христианская организация осуждает ее шовинистические крайности.

…Кровь мученическая снабжала силами верующий народ во время самых жестоких преследований. Церковь не гибла, а укреплялась, несмотря и вопреки позорной декларации лояльности к антихристовой власти, подписанной митрополитом Сергием. Она крепла и росла в концлагерях и тюрьмах, и в сердцах верного народа, противостоявшего всем соблазнам обновленчества и приспособленчества Московской Патриархии. Это сказалось в тот момент, когда под давлением животного страха перед внешним врагом иноплеменный безбожник, захвативший власть над русским народом, понял – в силу ли своего прерванного семинарского воспитания? – что только мобилизация духовных сил верующих может спасти Россию от нападения других иноплеменников. После смерти этого тирана народ стал дышать свободнее, свободнее проявлять свою веру или хотя бы предаваться религиозным поискам. И хотя власть не изменила своего отношения к вере, народ стал выступать смелее. В духовный и психологический вакуум, созданный правлением коммунистов, при полном унижении Православия в лице раболепной Московской Патриархии, смогли вторгнуться чуждые силы – баптисты, адвентисты, иеговисты и подобные им, а в самом лоне Церкви водворились разного рода уклонения от чистоты апостольской веры.

Во всех больших города страны появилась массовая организация. Называет она себя «Память» – в Москве и Новосибирске, «Отечество» – в Свердловске, «Спасение» (!) – в городе на Неве. Названия разные, но дело, их объединяющее,

есть патриотизм, любовь и уважение к собственной старине, разрушенной или пренебрежительно запущенной интернационалистической советской властью. Удивительна, на первый взгляд, огромная численность этих обществ – речь идет о десятках тысяч членов. Но это может стать менее удивительно, если подумать о том, что это вообще первое и единственное массовое общество, не связанное с компартией, за 70 лет.

Какие дела у приверженцев этого объединения? Обличают они, в первую очередь, разрушителей культурных ценностей русской старины, требуя, чтобы их привлекли к ответственности. Разрушения начались, как известно, во время революции и продолжаются по сей день. При этом они не скрывают, что многие из людей, ответственных за разрушения, были нерусские. Поскольку Россия была православная страна, большинство ее культурных ценностей были именно церковные. Естественно, что любители старины оплакивают их невозвратимое уничтожение. Но оттого, что на своих многолюдных встречах они упоминают, что сегодня день Георгия Победоносца, или начинают вечер со слушания колокольного звона, как это отмечают советские журналисты, участники этих обществ еще не делаются церковниками или верующими. Желание восстановить Храм Христа Спасителя в Москве можно объяснить интересом к истории, уважением перед органическим развитием своей культуры и отвращением от зверского ее уничтожения. О том же свидетельствует и желание вернуть улицам и городам России, переименованным, в основном, по именам большевистских преступников, организаторов массовых убийств, палачей и осквернителей той же русской культуры, – их древних названий.

Подобные стремления совершенно естественны и правомерны для народа, лишенного своей истории. Но на собраниях патриотического объединения «Память» высказываются и глубоко неверные взгляды, чуждые как Православию, так и национальному духу, что привело уже к отколу от «Памяти» ряда организаций, таких, как «Спасение». Лидеры «Памяти» чрезмерно увлекаются разоблачением «масонско-сионистского заговора». На одном из собраний приводили цитаты из «Протоколов сионских мудрецов», прямо намекая при этом на большевистских вождей, чем вызвали бурные аплодисменты.

Это увлечение объясняется преобладанием нерусского элемента среди вождей революции, но им никак нельзя снять с русского народа вину за происшедшее. Хотя на заседаниях «Памяти» и выступают против антисемитизма, ее антимасонская и антисионистская тенденция может разжечь темные страсти среди несведущих людей. Во-вторых, на встречах патриотического объединения объявляется требование о возврате к «истинному» марксизму-ленинизму, как будто тот не был связан с масонством и не явился инициатором разрушения основ русской жизни. В-третьих, членам общества предписывают поддерживать политику «гласности» и «перестройки», объявляя не согласных с ней чуть ли не врагами народа, а отдельные лидеры «Памяти» призывают к прямому сотрудничеству с КГБ.

Чем можно объяснить присутствие столь разнородных, взаимоисключающих элементов в одном и том же движении?

Скорее всего тем, что первое стихийное национальное объединение, рожденное в духовном вакууме, оставленном 70-летней диктатурой, действительно объединяет в себе – до поры до времени – самые разношерстные и даже противоречащие друг другу элементы. Несомненно также, что отдельные члены «Памяти» и подобных обществ пользуются этими идеями для прикрытия своих настоящих целей. Наконец, можно с уверенностью допустить, что отдельные крайние элементы подосланы сюда властями для дискредитации этого, в основе своей правильного, патриотического объединения, и власти просто прибирают к рукам стихийно возникающие общества, внедряя в них столь противоречивые стремления, что они рано или поздно приведут их к расколу, но «по дороге» дадут всю нужную информацию о скрытых в народе чаяниях. Власти смогут использовать эти данные для того, чтобы в подходящий момент полностью сокрушить стихийность этого движения и использовать его в своих корыстных политических целях.

На наших глазах происходит чреватая опасностями борьба между стихийными стремлениями русского народа и стремлениями власть имущих. Ополчаются на «Память»,

конечно, в первую очередь еврейские круги, как в России, так и на Западе. Но бывший председатель Московского городского совета Ельцин принял делегацию «Памяти» и открыто обсуждал целый ряд вопросов, беспокоящих всякого русского человека. Патриотическим объединениям предоставляют помещения – а «Памяти» даже залы горкомов и ЦК партии – для проведения их встреч, посещаемых неслыханным числом сочувствующих движению. Это ведь не случайно! Но что конкретно скрывается за этим? Трудно судить. Трудно, пожалуй, судить и самим руководителям «Памяти», «Отечества», «Спасения» и иже с ними. Но ясно одно – народ русский не отрекся ни от Бога, ни от своих христианских культурных ценностей. В духовном вакууме, созданном бесчеловечной системой коммунизма, его чаяния могут представляться весьма неопределенными и разношерстными. Но они есть. Эти чаяния свидетельствуют о духовном поиске духовно ограбленного и осиротевшего народа. Они могут заводить в тупик какого-то недопонятого антимасонства и антисионизма, но ясно свидетельствуют о том, что безбожники не достигли своей цели искоренения религии и построения нового человека на основе материализма. Кровь Новомучеников Российских дает силы каждому честному православному человеку и хотя бы смутно призывает его к оживлению духовного начала, даже если оно выражается пока только в любви и уважении к старине и к культурным ценностям.

Е.М.

Мнения разделились

КОММЕНТАРИЙ К ОТВЕТУ

В октябре прошлого года «Ленинградская правда» напечатала мою статью «Дорога к памятникам», где я негативно отозвалась о книге А.Романенко «О классовой сущности сионизма». Результатом был направленный в редакцию «Ответ на статью Н.Катерли в “Ленинградской правде” за 9 октября 1988 г.», содержащий ряд обвинений в мой адрес. Там, помнится, было оговорено, что «автор научного исследования о реакционной сущности сионизма не пойдет по пути оскорблений, которые может позволить себе Н.Катерли, хотя, разумеется, найдутся читатели из числа сторонников Н.Катерли, которые оценят “хлесткие” оскорбления Н.Катерли как “блестящий полемизм”, ибо где-нибудь на местечковом базаре (а не в советской печати) наиболее разнузданная брань расценивается как наиболее “блестящий полемизм”».

Кажется, я привела цитату из ответа А.Романенко более или менее точно – самого текста у меня нет, меня ознакомили с ним в редакции, и я сразу предложила опубликовать ответ полностью, но позволить и мне затем его прокомментировать.

Я написала свой комментарий, однако по независящим от меня причинам он не был напечатан – такое решение приняла редколлегия газеты. Не получив удовлетворения, А.Романенко обратился в суд с просьбой привлечь меня к ответственности по ст.7 Гражданского кодекса «О защите чести и достоинства». Исковое заявление принято и находится в настоящее время у судьи Дзержинского районного нарсуда Т.И.Сапотниной.

Не будем забегать вперед и говорить о том, как будет протекать судебное разбирательство. Сегодня я могу лишь сказать, что готова отстаивать свои позиции при условии полной гласности, в присутствии представителей общественности и средств массовой информации.

А пока предоставляю в распоряжение журнала «Меркурий» мой неопубликованный комментарий к «Ответу» А.З.Романенко.

Н. Катерли

Ответ А.Романенко на мою статью в «Ленинградской правде» вынуждает меня вновь обратиться к его книге «О классовой сущности сионизма» как примеру литературы, вводящей в заблуждение читателей, в том числе и тех членов «Памяти», что еще стоят на распутье.

Начну с самого, на взгляд моего оппонента, сложного, с урезанной им цитаты из Ф.Энгельса: «В случае войны русская армия… будет в собственной стране находиться на враждебной территории, ибо царское правительство превратило и евреев в своих смертельных врагов». Эта цитата, умышленно оборванная, приобрела искаженный демагогический смысл о «враждебном отношении к простому русскому солдату», в то время как из полного ее текста ясно – речь идет именно об отношении к царскому правительству, виновному в притеснении евреев, правительству, представителем которого являлась русская армия. Что касается отношения «к простому русскому солдату», то хотелось бы спросить у А.Романенко, что, по его мнению, испытывали к своим убийцам русские рабочие, которых расстреливали 9 января 1905 года, и кого они в этом винили?

В данном случае обрыв цитаты совершенно неправомерен, т.к. искажает смысл того, что имел в виду Ф.Энгельс, и схваченный за руку А.Романенко напрасно пытается доказать, что это «общепринятый прием».

Далее о поголовном истреблении евреев в гитлеровской Германии, о геноциде, названном А.Романенко конфликтом «двух отрядов буржуазной реакции». Этот вопрос заслуживает особого внимания, т.к. здесь мой оппонент настаивает на том, что «поголовного истребления евреев в гитлеровской Германии не было, и в серьезном научном труде… не могло быть столь явно ошибочного высказывания». Придется снова обратиться к самому труду А.Романенко. На стр.112 читаем: «В буржуазной литературе вообще, и в сионистской в особенности, долгое время насаждалась концепция о том, что германские фашисты, духовно направляемые «зоологическим антисемитизмом», подвергли уничтожению значительную часть еврейского населения Германии и оккупированных ею территорий, а о подлинной роли сионизма в этих событиях речь не шла. Авторы-немарксисты исключают классовый,

единственно верный подход к оценке взаимоотношений сионистов и гитлеровцев, к объяснению причин конфликта дву х отряд ов бурж уазной реакци и». (разрядка моя. – Н.К.). Примечательно, что и здесь, и в других случаях слово «антисемитизм» А.Романенко берет в кавычки, то есть отрицает законность самого этого понятия. Кого он хочет от обвинения в антисемитизме защитить? Фашистов в гитлеровской Германии? Черносотенцев в царской России? Невежественных антисемитов, которых достаточно и в наши дни?

По этому поводу сошлюсь на материалы Нюрнбергского процесса, где, в частности, приводятся слова подсудимого Франка: «Только потому, что мы начали с антисемитизма, мы смогли найти в себе силы провести его в жизнь спустя двадцать лет… Евреи – раса, которую надо уничтожить, там, где мы схватим какого-нибудь еврея, там ему и конец» (Нюрнбергский процесс. Т. IV. С.691).

Обратимся также к брошюре Л.Корнеева, которую А.Романенко в своем ответе страстно защищает: «Гнусная спекуляция сионистов на жертвах гитлеризма ставит под сомнение бытующ ую (разрядка моя – Н.К.) в прессе цифру 6 миллионов, яко бы (Н.К.) уничтоженных во время войны евреев». «Якобы»… Нюрнбергский процесс показал: «Примерно 4 миллиона евреев было истреблено в различных концлагерях. В то же время еще дополнительно 2 миллиона евреев умерщвлено другими путями» (из показаний нацистского преступника Хетля ; см.: Нюрнбергский процесс. Т.IV. С.677). «Только обреченные на гибель зарвавшиеся авантюристы из клики Гитлера могли возомнить, что можно потопить в крови многих сотен тысяч ни в чем не повинных евреев свои бесчисленные преступления против народов Европы». Так писала 19 декабря 1962 года «Правда». Уж не ее ли часом имеют в виду А.Романенко и Л.Корнеев, заявляя, что буржуазной и сионистской литературой злоумышленно насаждалась концепция о «зоологическом антисемитизме», явившемся причиной уничтожения еврейского населения Германии, не ее ли обвиняют они в «гнусной спекуляции на жертвах гитлеризма»?

Еще и еще раз хочется спросить у А.Романенко и его единомышленников: почему для них так важно убедить читателя, будто трагическое положение евреев, что при царизме, что в гитлеровской Германии, – вымысел, сионистский миф? Ведь не случайно же А.Романенко назвал погромы всего-навсего «шумным столкновением» и продолжает на этом настаивать, утверждая, что столкновения-де бывают и вооруженными. И верно, бывают. В тех случаях, когда вооружены и активно действуют обе стороны. Что же до еврейских погромов, то это было «зверское избиение вооруженными безоружных» (В.И.Ленин. Сочинения. 4-е. изд. Т.10. С.472). Но А.Романенко, по-видимому, до истины дела нет.

Какие бы положения, доказывающие страшный вред сионизма, ни приводил автор, цель не оправдывает средства, а средство выбрано замечательное: искажение исторической правды, фальсификация. Есть такой вид фальсификации – выпячивание одних фактов и сознательное замалчивание других. Это хорошо видно на примере рассуждений о «НЕРП», «Независимой еврейской рабочей партии». Разоблачая «НЕРП», настаивая в своем ответе на мою статью в «Ленинградской правде» на том, что участие в «НЕРП» нельзя понимать как «участие в революции», т.к. «это именно участие в КОНТРРЕВОЛЮЦИОННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ», А.Романенко полностью подтверждает мой тезис о том, что борьба с сионизмом для него только повод опорочить евреев вообще. И не случайно в книге «О классовой сущности сионизма» так много внимания уделено контрреволюционной и всякого рода вредоносной деятельности евреев (повторю: евреев! – ни в одной из приведенных мною цитат нет слова «сионист»).

Возвращаясь к своей статье, добавлю, что при чтении книги А.Романенко не просто жутковато – страшно делается неискушенному читателю, от страницы к странице укрепляющемуся во мнении о злокозненности евреев, об их стремлении вот-вот захватить мировое господство. Шутка ли! Ведь рядом с ними ему приходится существовать постоянно – на

работе, в коммунальной квартире, в доме, на улице. Что делать? Как спастись? Автор, между тем, продолжает нагнетать ужасы, приводя новые и новые факты и не объясняя их причин. Вот он сообщает, что евреи не работали в тяжелой и средней промышленности (ясно – «уклонялись от физического труда!!»), но… умалчивает о том, что в черте оседлости не было фабрик и заводов; вот упрекает евреев: не занимались земледелием, но… утаивает, что царский закон запрещал им выходить из черты оседлости даже для спасения горящего урожая, что землю еврей иметь не мог, даже если ее ему дарили, был обязан продать ее православному, иначе земля конфисковывалась.

А чем, как не желанием ввести читателя в заблуждение, можно объяснить приведенные на стр.105 книги А.Романенко данные о том, что «в стрелковых дивизиях в 1944 году евреев было в процентном отношении меньше, чем в общем составе населения страны» по состоянию на 1939 год («Отсиживались в тылу!!»). Случайно ли автор не приводит данных о численности евреев в других родах войск, о числе награжденных в годы Великой Отечественной войны, «забывает» о том, что к 1944 году общий процент евреев в стране значительно снизился за счет тех, кто был уничтожен фашистами, а уничтожено было на территории СССР немногим менее половины евреев, живших там до войны?

Примеров такого рода более чем достаточно. Недаром книга А.Романенко уже не раз за последнее время подвергалась критике в нашей печати.

А теперь скажу о самом главном. О том, что делает книгу А.Романенко по-настоящему и безоговорочно вредной. В этой книге, действительно, содержатся неоднократные упоминания о некоем заговоре, не просто сионистском – еврейском, «о давнем (“от времен Моисея”) стремлении евреев (в точном марксистско-ленинском понимании – еврейской буржуазии) господствовать над миром» (стр.129). А теперь сопоставим: «Наш Господь принимает меры для того, чтобы власть евреев не распространилась на самое небо». Это слова нациста Штрейхера (Нюрнбергский процесс. Т.V. С.187). А вот другая цитата: «Продажные перья фа-

шиствующих и фашистских борзописцев утверждали, что вина за катастрофические события последних лет падает целиком на международное еврейство. Развитие всемирно-исторического процесса обусловлено стремлением еврейства, организованного в международном масштабе, захватить власть во всем мире». Так писал в 1941 году советский ученый, академик В.В.Струве (В.В.Струве. Фашистский антисемитизм – пережиток каннибализма. М.-Л.: Изд-во АН СССР. 1941).

С кем же все-таки солидаризуется А.Романенко в своих воззрениях?

Откладываешь книгу А.Романенко – и вспоминаются слова М.Горького: «Я честно и внимательно прочитал кучу книг, которые пытаются обосновать юдофобство. Это очень тяжелая и даже отвратительная обязанность – читать книги, написанные с определенно грязной целью… <…> В этих книгах я ничего не нашел, кроме моральной безграмотности, злого визга, звериного рычания и завистливого скрежета зубов» (М.Горький. О войне и революции).

Н. Катерли

Объявление

Общественность Ленинграда приглашает на

МИТИНГ

«ИСКУССТВО ЖИТЬ ВМЕСТЕ

(проблемы межнациональных отношений)»

В программе:

Куда зовет «Память»?
Сумгаит нигде не должен повториться.
В чем гарантии межнационального согласия?

Митинг состоится 28 августа в 18 часов в сквере на углу ул. Ленина и Б.Пушкарской

(м. «Петроградская», авт.128, 1, 49, 10, тр.1, б, 12, 31, 34).

Оргкомитет митинга

Запрещен 24 августа 1988 г. на основании «опасений, высказанных озеленителями» Петроградского района. См.азету «Ленинградский рабочий» от 26 августа 1988 г.

Я – РОССИЯНИН, ТЫ – РОССИЯНИН, МЫ – РОССИЯНЕ…

Я вообще должен сказать, что в принципе я против всяких

запретов, особенно сейчас, когда в нашей стране идет

перестройка. Но есть вещи, которые нужно запрещать.

Это ненависть к другим национальностям. Она должна

быть запрещена, потому что это опасно для других

людей. Это все равно, что преступление.

Д.С. Лихачев. Сентябрь 1988 г.

Русскому национализму (равно как белорусскому или украинскому) сегодня может противостоять идея российской общности, идея единой российской культуры.

Неразличение русского и российского – историческое заблуждение, освященное многовековой традицией, – сейчас становится крайне опасным. Термин «Россия» начинает мелькать с конца ХIV столетия. Россия рождается на Куликовом поле, и идея Российская с веками становится идеей государственной, идеей потом и имперской.

В Российской империи русский язык стал государственным. Отсюда и подмена: российский – значит русский. А малоросский – это какой? Украинский, но все же российский. А татарский, чувашский, мордовский, якутский?..

Бюрократическая машина Российской империи требовала русификации сначала чиновничества и армии, потом срединных, и, наконец, окраинных народов. И русское стало синонимом российского.

С падением Российской империи русская идея умерла как идея государственная. Но новая государственная и политико-административная общность, провозглашенная в 1922 г., унаследовала многие худшие имперские черты и замашки российской бюрократии.

На языке тех лет Сталин – отец народов, а русский народ в этой семье – старший брат.

Имперская логика такой подмены очевидна и не требует комментария. Отсюда уже только шаг до объявления русского

народа – наилучшим. И этот шаг был сделан тем легче, что прецедент был.

Еще в XIX веке славянофилы, явившись на арену политических идей России в качестве оппозиции николаевской формуле «самодержавие – православие – народность» и критиковавшие самодержавие с точки зрения православия, а николаевское понимание православия с точки зрения народности, к эпохе реформ вынуждены были перейти сначала на консервативные, а вскоре и на откровенно правительственные позиции. Чем дальше шел век, тем «правее» становилось движение. Наконец, оно дало «Союз русского народа», и когда тот показался слишком «либеральным», «западническим» («продался жидам» – в терминологии нового поколения «борцов на русскую идею»), возник «Союз Михаила Архангела».

Прямые субсидии охранки, погромы, черная сотня как первый в истории опыт штурмовых отрядов национал-фашистского типа, состряпанные Рачковским «Протоколы сионских мудрецов» (на которые потом обопрется Гитлер) – вот этапы агонии того, что начиналось так прекрасно: Аксаков, Киреевские, Хомяков…

После разгрома Коммунистического интернационала Сталин сделал ставку на русский национализм. Сегодня мы пожинаем плоды вырождения «русской» имперской идеи. Сталинисты, объединившись с «истинно русскими» еще в конце 1960-х, разгромили «Новый мир» Твардовского. Союз «Октября», «Молодой гвардии» и старого «Огонька» полтора десятилетия питал умы ядом сталинизма и национализма. Вскоре к ним добавился и новый толстый журнал российского Союза писателей «Наш современник». (Впрочем, отпал сталинистский «Октябрь» с приходом Ананьева.)

«Русская идея» сегодня – это многотысячная рать, в рядах которой сталинские палачи и партийные работники брежневской формации, это сотни «нин-андреевых», это коррумпированные чиновники вчерашней бандократии, боевики «Памяти», философы, литераторы, все эти бондаревы, кожиновы, бондаренки, викуловы, софроновы и любомудровы, мих-алекееевы и пр. В их руках часть средств информации, им удалось заручиться авторитетом некоторых писателей-«деревенщиков», у них есть свои

мощные рычаги в высшем эшелоне партийного руководства. (Почему-то особенно отличается этим Белоруссия. Вспомним книжки философа Бегуна, открыто цитирующего «Майн кампф» и многократно защищенного Белорусской Академией наук и Белорусским ЦК. Вспомним грязь и ложь о Марке Шагале, текущую со страниц белорусских партийных изданий.)

«Русская идея» – идея не культуры, а антикультуры, идея политической борьбы за власть. И как ни клянутся ее идеологи «всем русским», нетрудно увидеть, что народная боль и растоптанные национальные святыни здесь лишь средство для прихода к власти, восстановления в стране тоталитарного имперского режима сталинского типа, восстановления административно-репрессивной системы, которая обязана попрать и демократические преобразования, и перестройку, и гласность.

«Русская идея» сегодня – идея национал-социалистическая, где русским отведена та же роль, что и немцам в аналогичной гитлеровской системе.

Победа ее будет означать попрание прав прежде всего русского народа.

Учитывая массовую популярность «движения», что же обязаны мы противопоставить «русской идее»?

Очевидно – идею рос сийску ю.

«Узнай народ российский…» – писал Пушкин 180 лет назад. Но тогда российская идея была прежде всего государственной, имперской. Недаром и страна называлась «Российская империя».

История отмыла эпитет «российский» от имперской идеи. Будем же говорить о единой российской культуре, о единой российской общности исторических судеб наших народов, наших культур.

Российская культура многонациональна, многоязыка. Она не сводится к единой крови, к единому вероисповеданию и не знает государственных границ, как всякая культура. Она допускает двойное подданство: Владимир Набоков – русский, но писатель он российский и американский одновременно.

Сейчас в московском такси от водителя-негра (есть они, эти «русские негры», и их все больше, как бы ни ярились наши отечественные расисты) можно услышать: «Да какой я негр? Я русский!..»

Вы улыбнулись? Совершенно справедливо. У негра, советского подданного, никогда не видевшего африканской родины своего отца (а мать и впрямь русская или, скажем, татарка!), есть другая возможность не спровоцировать улыбки собеседника (у которого, в свою очередь, к примеру, мать украинка, а отец еврей): «Я – россиянин».

Так ответил бы петровский Ганнибал.

И так может ответить любой из нас, чувствуя гордость за национальную культуру, за своих предков, ее творивших.

В Древней Руси считалось, что слава предков переходит к потомкам. Слава предков – это не слава крови (как считает В.Распутин), а слава деяний. Это слава Отечества, его культуры, если угодно, даже и оружия.

Кто вел армии в Отечественную войну 1812 года? Шотландец Барклай, грузин Багратион и немец Витгенштейн. И русский Кутузов.

Кто – Владимир Иванович Даль? Кто – Пастернак, Мандельштам и Иосиф Бродский? Они принадлежат российской культуре, без них она немыслима.

А, может, точнее говорить: не российская, а советская культура?

«Советский» – определение подданства, не более. Советская литература – литература определенной социально-политической парадигмы, творимая притом в определенных государственных границах. (Ахматова – советский поэт? А Блок? А Солженицын – он тоже советский прозаик? Или так: был советский, стал антисоветский, а потом и американский, то бишь для нас – эмигрантский?)

Сказать «советская культура», конечно, можно. Но эти тоже результат всевластия Административной системы. Даже учреждение официально именуется СП СССР, а не «Союз советских писателей». (Впрочем, последнее мелькает в официозно-задушев-

ных репортажах.)

Наша неосторожность со словом – это результат подмен терминов и понятий. Особенно расцвели они при сталинщине.

Если угодно, всего один пример.

Пушкин: «…по всей Руси великой, И назовет меня всяк сущий в ней язык, И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой Тунгуз, и друг степей калмык».

Чем отличается от державных строк двух советских гимнов одного автора, впрочем, сохраненных без малейшей правки и в сталинском подлиннике, и в прибрежневской редакции: «…сплотила навеки великая Русь»?

Да тем и отличается, что у Пушкина «Русь великая» – Великороссия, Белоруссия и Малороссия, то есть РОССИЯ. А михалковская «великая Русь» – РСФСР (без Украины и Белоруссии!). Ведь у Поэта, Первого Российского гения, сказано «гордый внук славян», а у прилежного адепта сталинской империи славяно-белорусы и славяно-украиицы по отношению к «великой Руси» находятся в страдательном залоге. Русь и их «сплотила». И это не обмолвка, это политика: старший брат, по Сталину, – русский народ, а другие ходили в младших. Льстить «меньшим», невеликим братьям в сталинской семейке наций не полагалось по табелю чинов.

Перестав быть государственной, российская идея становится сегодня идеей культурной и исторической общности, идеей этнокультурного родства.

Идея единой российской культуры способна снять территориально-административную распрю, а на личностном уровне – избавить от психологического комплекса (внушаемого «Памятью» многим и многим) «напряжения кровей». Не уверен, что выразился удачно, но сейчас человеку, чьи родители разных национальностей, бывает трудно решить эту проблему: кто он? Наполовину тот-то, а на четверть этот, а еще… и т.д.

Пятый пункт в паспорте и анкетах, розенберговские изыскания кадровиков на службе и любителей-«памятников», пропагандистская подмена российского русским – все это

только нагнетает напряжение. Человеку внушается комплекс безродности, комплекс инородца. (Через все это, разумеется, в куда более развитой степени, прошла Германия 30–40-х годов).

У нас не так. Пока не так. Но уже сегодня многие трудятся (и весьма успешно) в этом направлении. Националистический самиздат заполнен вариантами расистских теорий. Вот из «свежей» листовки ленинградской «Памяти»: «…6. Разбазаривание генетического фонда нации. Пропаганда межнациональных браков несет только вред всем народам СССР. Преступно легкомысленное отношение к главному богатству Триединого Русского Народа (Великорусов (так! – А.Ч.), Украинцев, Белорусов) – чистоте Славянского Генофонда – Славянской Крови».

Как во Христе «несть эллина ни иудея», так и в координатах единой российской культуры ясно, что нет и не бывает «истинно русского патриотизма», вообще нет счета «по крови». В культуре счет только по культуре. Единство «книжной премудрости» не зависит от «отеческого обычая», как духовное не определяется генетически.

Повторим: российская культура одновременно национальна и наднациональна. Равно как и американская, и любая другая поликультура.

Иноязыкие, инокультурные веяния усваиваются культурой, здесь залог ее силы, ее продолжения и развития. Именно так было с культурой Древней Руси, усвоившей разнородные славянские, тюркские, византийские и западноевропейские элементы.

Генетический фонд человечества, национальное и расовое его деление – залог длительности человеческого существования на Земле.

Культуры живы диалогом. Так в русской культуре звучат диалоги культуры деревенской и городской, византийской и западноевропейской христианской и языческой, культуры новгородской, московской, курской, вологодской,

ленинградской, сибирской, культуры украинских и алтайских казаков, Литвы, Польши, татар и половцев…

И еще шире границы культуры российской. И нет в ней места серой плесени тоталитаризма, человеконенавистническим спекуляциям фашиствующих параноиков,

А.Чернов

Редактор: Елена Зелинская

Редколлегия: Петр Кожевников

Виктор Монахов

Михаил Талалай

Роман Игнатьев

Елена Зелинская

Персональный сайт

Избранное

Не к ночи будет сказано

О вреде чтения

Ни страны, ни погоста не хочу выбирать…

Форель в Кордильерах

Про патриотизм

Добавить комментарий Отменить ответ

Избранное

Похожие материалы

Добавить комментарий Отменить ответ