ЗЕЛИНСКАЯ: Здравствуйте! У нас в гостях Игорь Дмитриевич Спасский – известный петербургский учёный, генеральный конструктор, научный руководитель ЦКБ «Рубин». Здравствуйте, Игорь Дмитриевич!

СПАССКИЙ: Здравствуйте!

ЗЕЛИНСКАЯ: ЦКБ «Рубин» – это, наверно, самое известное конструкторское бюро в мире. Уж в Петербурге и в нашей стране точно! Так ведь? И Вы уже 40 лет руководите этой организацией.

СПАССКИЙ: Руководил раньше, сейчас я уже не руковожу, сейчас я научный руководитель…

ЗЕЛИНСКАЯ: …И тем не менее Ваша жизнь неразрывно связана с этим конструкторским бюро…

СПАССКИЙ: …Это правильно…

ЗЕЛИНСКАЯ: …И, вряд ли найдётся сила, которая сможет Вас оттуда оторвать. Так ведь?

СПАССКИЙ: Ну, только внешне. (смеётся)

ЗЕЛИНСКАЯ: Ну, по крайней мере, не возраст, точно! Так ведь?

СПАССКИЙ: Ну, пока всё нормально.

ЗЕЛИНСКАЯ: Игорь Дмитриевич, вот, действительно, Вы с этой фирмой, как Вы её называете, прошли такой длительный путь. Как она изменялась за эти 40 лет? Вот, началось же с чего-то, наверно, небольшого, так вот? Вот как этот путь сложился? Как Вы достигли вот такой вершины?

СПАССКИЙ: Путь этот достаточно сложный, я Вам скажу, и, пройти, как я считаю, что достаточно-таки успешно, вот, удалось провести этот корабль, под названием «Рубин», через все, вот, тернии, которые были, вот, последние, особенно, лет 30, ну, 20 это уж точно. Я Вам скажу вот такую цифру интересную, ну, не цифру, а показатель, что, вот, во время всей этой перестройки, это 90-е годы, начало 2000-х, единственная фирма, мы были государственной фирмой – я не беру там частников каких-то мелких – в стране, ни разу не сорвала зарплату!

ЗЕЛИНСКАЯ: Ну, это сильный показатель!

СПАССКИЙ: Это показатель, он ещё сильный потому, что заказов внешних, со стороны Министерства обороны, в эти годы резко упали, и поэтому пришлось именно настолько проводить поиск, творческий поиск того, чем загружать коллектив, но не загружать, вот, какой-то работой не свойственной, а именно…

ЗЕЛИНСКАЯ: …кастрюли, например, изготавливать. Да?..

СПАССКИЙ: …да, это там, землю копать… Нет, а именно мы хорошие такие народно-хозяйственного плана задачи решали, вокруг нашего предприятия мы настроили около ста тысяч квадратных метров жилья, так, между прочим. Не жилья, а разных зданий – это бизнес-центры, гостиницы, спорткомплексы, торгово-развлекательные, вот последние, где моя мечта, одна из последних – это, как его, океанариум сделали… Это такой прорыв! И я Вам скажу, ну, это сложно безумно! Ну, вот на сегодня у меня душа радуется, что за вот эти четыре года, как мы океанариум открыли, прошло три миллиона, три миллиона – можете себе это представить – детишек?! Я иногда туда забегаю, так, радуюсь, детишки там, для них это мир, другой мир увидят своими глазами. А увидел я где-то за рубежом, потому что, вот, в 90-е годы я посетил тридцать шесть стран в поисках работ. То, что мы делали на фирме и кардиографы, и прочее, то есть много сопутствующих работ, вот, и вот, попал я там в океанариумы. Ну, там, конечно, в южных странах всё это дело. И вот эта заноза засела и меня, и, вот, медленно… И вот, в итоге, я Вам скажу, на высоком научном уровне, с включением науки из университета, мы, вот, специалистов по рыбам, там, профессоров… И у нас блестяще, я Вам скажу, у нас там около тридцати бассейнов, начиная от огромного, где акулы плавают, прочее…

ЗЕЛИНСКАЯ: …Да что Вы говорите?!

СПАССКИЙ: …Да! И до мелких всяких, почему каждый бассейн, свои требования и прочее. Это сложное дело! Но насколько душа радуется, что вот это отдача большая. Если раньше у нас был тёмный угол вокруг «Рубина», сейчас это одна из самых оживлённых точек в городе.

ЗЕЛИНСКАЯ: А где расположен океанариум?

СПАССКИЙ: Ну, это за Театром юного зрителя, вот, это, (????) Вот это вещь… Ну, ещё у нас там не всё достроено, так что, вот, сейчас одна из задач у меня… Так, новое руководство бюро уже обратилось ко мне, чтобы подумать, как там ещё кусок незастроенный есть, чегото-то придумать такое интересное, полезное…

ЗЕЛИНСКАЯ: …И тоже морское обязательно?

СПАССКИЙ: Нет, нет, нет. Вот, из морских там только океанариум, всё остальное – это уже нормальные, так сказать…

ЗЕЛИНСКАЯ: …Не скажите, у Вас ведь даже бизнес-центр называется «Нептун»!

СПАССКИЙ: Ну, это уже попутно, как говорится…

ЗЕЛИНСКАЯ: …Всё равно тянет к морю, так ведь?

СПАССКИЙ: Да…

ЗЕЛИНСКАЯ: Ну, это, конечно, очень важно и интересно, но основная линия жизни «Рубина» вот 40 лет назад, как Вы начали?

СПАССКИЙ: Ну, основная у нас задача, всё-таки, оборонного профиля, да, создавать самые современные, самые сложные подводные лодки.

ЗЕЛИНСКАЯ: Вот с чего всё началось? Вот самое начало, и как это шло?

СПАССКИЙ: Ну, начало… Нашему «Рубину» сто десять лет, мы отпраздновали недавно. Сто десять лет, да?! Всё-таки это целая история, поэтому начиналось это вначале…

ЗЕЛИНСКАЯ: …эпоха, я бы сказала…

СПАССКИЙ: …ну, эпоха, в начале прошлого века…

ЗЕЛИНСКАЯ: …С чего начиналась?

СПАССКИЙ: Людей, которые начинали, вот тогда, когда я пришёл в «Рубин», я пришёл ещё военным, меня с флота сняли в «Рубин». Я ещё некоторых, тех, которые вот начинали всю эту историю, застал. То есть, цепочка вот вся идёт, понимаете, уже сто десять лет, а вот цепочка людская ещё сохраняется.

ЗЕЛИНСКАЯ: А какая была самая первая продукция «Рубина»? Самая первая, с чего начиналось?

СПАССКИЙ: Подводная лодка.

ЗЕЛИНСКАЯ: Сто десять лет назад?

СПАССКИЙ: Ну, тогда он не «Рубин» назывался. Сто десять лет тому назад именно было создано маленькое конструкторское бюро профессором Бубновым по созданию первой отечественной подводной лодки, первой! И была создана…

ЗЕЛИНСКАЯ: …ну, она, наверно, маленькая была?

СПАССКИЙ: Ну, конечно, маленькая была, вот!

ЗЕЛИНСКАЯ: А сколько так, интересно, человек вмещалось в самую первую подводную лодку?

СПАССКИЙ: А?

ЗЕЛИНСКАЯ: Сколько человек туда могло влезть?

СПАССКИЙ: Ну, человек пять-шесть там, но это не важно, но это подводная лодка… И до революции, то есть в Первую мировую войну Россия уже имела около сорока подводных лодок, которые воевали! Ну, ряд был куплен за рубежом, но ряд из своих, построенных уже по проекту вот того «Рубина». Но там он не «Рубин», «Рубин» мы начали называться лет двадцать-тридцать тому назад. Это в нашем советском государстве часто…

ЗЕЛИНСКАЯ: …не в названии дело!..

СПАССКИЙ: …Да, не в названии. И, вот, эта цепочка сохранялась, и, вот, к чести нашего бюро я ещё отношу, что наша историческая часть, вот историческая группа всё вот это проследила все годы, сохранила документацию…

ЗЕЛИНСКАЯ: …а музея у вас нет своего?

СПАССКИЙ: Есть, прекрасный музей, конечно, создан на эту тему. И там отображены наиболее значимые люди, которые оставили след серьёзный. Ну, и развитие техники показано, всё это. И даже перископ действующий. Мы, значит, сделали хитро: показываем, и показывается Петербург. Мы говорим на полном серьёзе для людей, которые не очень это понимают, говорим: «Однако же вы???, ну вот смотрите», – и там Дворцовая площадь, так всё это, конечно, снято, сделано. Некоторые попадаются на эту удочку…

ЗЕЛИНСКАЯ: …некоторые верят, да?

СПАССКИЙ: Ну, нормально всё, просто с подводной лодки перископ взяли, вот пристроили так, чтобы это… Ну, это для такого разнообразия, чтобы не монотонное было вот повествование. Так что жизнь – она очень многообразна в своих проявлениях…

ЗЕЛИНСКАЯ: …а Вы можете сказать, сколько, вот, всего, собственно, вот, лодок сошло, вышло, вернее, из вашего бюро?

СПАССКИЙ: Ну, штук восемьсот за, вот, за всё время Россия построила примерно тысяча сто подводных лодок, потому что кроме нашего бюро отпочковались от бюро «Рубин» ещё два бюро конструкторских. И, вот, с учётом их работ, всего примерно тысяча сто подводных лодок, вот…

ЗЕЛИНСКАЯ: …Это за какой период Вы говорите?

СПАССКИЙ: За сто десять лет.

ЗЕЛИНСКАЯ: Тысяча двести подводных лодок? Ой…

СПАССКИЙ: Это порядком, порядком…

ЗЕЛИНСКАЯ: А Ваша доля там какая?

СПАССКИЙ: А вот доля уже, в период моего руководства, примерно двести пятьдесят-триста подводных лодок. Это чисто бюро дало. Ну, может даже побольше, это я говорю про те лодки, в которых я непосредственно занимался ещё это дело… Так что, это вот вся жизнь. Ну, сейчас «Рубин» славен не только подводными лодками, хотя по подводным лодкам, именно когда Вы сказали, что «Рубин» знает сейчас весь мир, действительно, знает! Потому что, вот, период 90-е годы, вот, рабпоездки, контакты были. Вот, очень известная фирма стала, и слово «рубин» именно это, как сейчас принято говорить, «тренд» или что?

ЗЕЛИНСКАЯ: Бренд.

СПАССКИЙ: Бренд, да, бренд. Бренд, такой, очень серьёзный для «Рубина».

ЗЕЛИНСКАЯ: А чем он так интересен и привлекателен?

СПАССКИЙ: Ну, привлекателен оттого, что всё-таки, вот, старались. Видите, вот, когда руководишь фирмой, надо понимать, что надо находить форму взаимоотношений, удобную и приятную для всех твоих соисполнителей. Ведь же подводную лодку чтобы спроектировать, это, примерно, около пятисот организаций в стране участвуют. А их это в единый ансамбль, значит, всех. Это очень сложное дело, это не только творческая работа, вот, спроектировать лодку, сорганизовать, чтобы спроектировали каждый маленький кусочек там или крупные кусочки. Поэтому надо очень умно вести политику взаимоотношений. Это своеобразная наука, политика, которая позволяет… Ну, как мне казалось, что мне достаточно удачно удалось, вот, и представить «Рубин», потому что в общем я и по науке вырос до высоких званий, и по различным остальным вот этим штукам, то есть страна отмечала и не только меня, и коллектив, и прочее, и прочее, понимаете? Так что вот в совокупности. Ещё, конечно, вовремя тогда я сообразил, когда вот перестройка началась, что надо искать другой профиль работы. Придумал, вот, тогда первый атриум в городе – это моя задумка! Архитекторы хорошие подвернулись, и с ними я до сих пор дружу, вот, они это всё воплотили и потом получили государственную премию, и я им помогал, комиссии приезжали. Именно, что это первый атриум. И, вот, я убедился, как что-то первое только сделаешь, всё, дальше можешь…..

ЗЕЛИНСКАЯ: У нас в гостях был Игорь Дмитриевич Спасский –генеральный конструктор, известный Петербургский учёный, научный руководитель ЦКБ «Рубин». Всего доброго!

ЗЕЛИНСКАЯ: Здравствуйте! У нас в гостях Игорь Дмитриевич Спасский – генеральный конструктор, учёный и научный руководитель, наверное, самого известного ЦКБ – «Рубин». Здравствуйте, Игорь Дмитриевич!

СПАССКИЙ: Здравствуйте!

ЗЕЛИНСКАЯ: Игорь Дмитриевич, мы с Вами начали разговор о вашей фирме, о том, чем она, собственно, стала так знаменита. Но мне было бы еще интересно узнать о том, а что Вас привело вот именно к этой области жизни? Вас мальчиком тянуло море, Вам хотелось плавать или Вы наоборот собирали из кубиков конструктор? Как Вы вот сделали свой жизненный выбор?

СПАССКИЙ: Абсолютно, вот я вам скажу, настолько здесь какую-то научную основу подвести, абсолютно невозможно.

ЗЕЛИНСКАЯ: Подведите эмоциональную!

СПАССКИЙ: А я Вам скажу, почему. Я рос в Москве на окраине Москвы, общение было стайное, улица, в стае ребят, ну шпана, чистая шпана, вот это вот…

ЗЕЛИНСКАЯ: …это до сих пор заметно, Игорь Дмитриевич!

СПАССКИЙ: Да?!

ЗЕЛИНСКАЯ: Да!

СПАССКИЙ: Ну, может, и Бог с ним! Причем воевали с соседней улицей, все как-то, как положено! Но я был страшно стеснительный!

ЗЕЛИНСКАЯ: Вот не поверю!

СПАССКИЙ: Вот трудно, вот не верят в это дело…. Я стеснялся ходить в гости, стеснялся ходить в магазин. А отец у меня он офицер царской армии, он с Брусиловым прошел все его вот эти дела, и…

ЗЕЛИНСКАЯ: …в Восьмой армии?

СПАССКИЙ: Ну я не знаю, какой она номер, просто я знаю…

ЗЕЛИНСКАЯ: …Брусилов – Восьмая армия, да.

СПАССКИЙ: …все это дело. Имел что-то семь или восемь орденов царских. Мама их прятала, каждый год мне перед Пасхой (он религиозный был у меня, отец) давала орден, и я его развинчивал там на серебро, на золото, там еще чего-то, и мама ходила в «Торгсин» – Вы, наверное, не знаете, что такое…

ЗЕЛИНСКАЯ: …знаю!

СПАССКИЙ: А, знаете?

ЗЕЛИНСКАЯ: Конечно, знаю.

СПАССКИЙ: Торгсин, и на нее покупала, как-то мы назвали это «фиги», фиги – это инжир вроде…

ЗЕЛИНСКАЯ: …ну да…

СПАССКИЙ: …там икру, еще что-то, и мы вот один раз в год на Пасху вот имели вот такие деликатесы. Ну это, как говорится, частность одна, но сам я был такой стеснительный, в гости…

ЗЕЛИНСКАЯ: …а как отец повлиял на Вас?

СПАССКИЙ: Вот я и хочу сказать. В итоге отец мне сказал, уже когда… «Знаешь, из тебя человека не получится, потому что ты со своей стеснительностью… ну, тебе надо идти в армию. Вот армия из тебя сделает человека». Ну он сам кончал военное училище…

ЗЕЛИНСКАЯ: …какое?

СПАССКИЙ: Киевское пехотное училище кончал в 1905 году.

ЗЕЛИНСКАЯ: То самое училище, которое кончил Антон Деникин?

СПАССКИЙ: Ну, может быть, я этой тонкости не знаю.

ЗЕЛИНСКАЯ: А я вот Вам рассказываю.

СПАССКИЙ: Ну спасибо! Поэтому он говорит: «Тебе надо идти в армию». Ну, в армию, так в армию! И как раз вот перед войной открылись спецкурсы морские в Москве, в Петербурге, прочее, и я читал (????) спецшкола, я отцу говорю: «Знаешь, что, может, давай, я пойду в спецшколу. Это уже там военная форма». Все это, хотя наркомпросовская была, но все-таки уже…. И надо сказать, там на одном из… было пятнадцать человек, я прошел достаточно успешно, но я учился прилично, физически был развит, физкультура там всякая, футбол, баскетбол и прочее, прошел. И вот тогда я одел тельняшку, которую я не снимаю де-юре, не де-факто, а де-юре до сегодняшнего дня. У меня пошла морская вот эта…

ЗЕЛИНСКАЯ: … а как сложилась…

СПАССКИЙ: …я кончал вот…. Дальше-то, самое интересное, кончилось чем? – Что я все подготовительные училища, потом училище Дзержинского кончал у нас в Адмиралтействе, в 49-м году кончил я его прошлого века, и меня на Черноморский флот отправили. И я попал на крейсер, хотя хотел на эсминец, но Горшков (тогда был начальником штаба) сказал вот: «На крейсере послужишь». И я начал нормальную службу, буквально месяца три-четыре я уже влез, у меня было девяносто шесть матросов в подчинении, я командир котельной группы был, это день и ночи это…. Ну вот военная служба, лейтенанта, все, как положено. И вдруг приходит телеграмма из Москвы: «Откомандировать Спасского в Москву, в Центральный аппарат». Командир меня корабля вызвал и говорит: «Ты что? У тебя рука в Москве?» Тогда я даже не знал, что такое «рука», ну вот образования не имел должного. Я говорю: «Что Вы, какая рука?» – «Да брось ты, не придуривай! У меня с народом плохо, а ты вот куда-то ловчишь!» – «Да ничего я не ловчу! Я не знаю, что, куда вызывают меня!» Ну в общем, короче, собрал чемоданы и приехал в Москву и получил направление в Петербург в конструкторское бюро. Ну вот в то, которое прообразом потом в итоге нашего «Рубина» стало.

ЗЕЛИНСКАЯ: И с какой Вы должности начинали в этом бюро?

СПАССКИЙ: Я пришел к главному инженеру – я этот день помню – в форме, у нас форму сохранили, спрашиваю: «Что я буду делать?» – «Вы будете проектировать подводные лодки». – «Что?! Я надводник, я них ничего не понимаю, не хочу я подводные лодки!» – «Кто Вы по специальности?» – «Турбинист». – «Вот как раз на подводную лодку нам нужен турбинист». – «Какие турбины у вас?!» А вот тогда специальную лодку делали с такой энергетикой, (?????куда бы вела???) турбина, ну и меня в этот сектор. И я очень быстро вырос, очень быстро вырос. Я что-то через года два уже начальником сектора стал и стал двигаться, двигаться, двигаться…. Потому что мне эта работа показалась интересной, и несколько моментов было, по которым начальство поняло, что я не очень стандартно подхожу к изучению: я прежде всего стал изучать, и прежде всего многие вещи понимал, что делаются явно не так, но настаивал и добивался, люди поняли, что…. И начал двигаться. Но я очень быстро продвинулся, я через что-то лет четырнадцать что ли, пятнадцать стал уже главным инженером «Рубина» вот этого нашего, пройдя школу уже проектирования атомной первой лодки, на которой я был заместителем главного конструктора, и я на ней наплавал сорок тысяч километров! Мы ее три или четыре года сдавали, и я все плавал, плавал на заводе, то-се, так что я наплавался вот так! Но это мне такую дало школу на всю жизнь! Вот почему я и всегда молодежь нашу гоню, что «Идите на завод! Скорей на подводную лодку, поплавайте! Вы совсем другие люди будете».

ЗЕЛИНСКАЯ: Игорь Дмитриевич, как сложилась судьба Вашего отца?

СПАССКИЙ: А судьба отца вот так. У меня очень умная мама была, и она понимала, отец с биографией царского офицера, причем он там до капитана дорос или до чего-то, да…

ЗЕЛИНСКАЯ: …нежилец…

СПАССКИЙ: Отец все время, он был с головой, опытный, он до войны еще и кончил военно-техническое вот это училище в Михайловском замке, не учи.., это высшее было училище, ускоренное, перед войной 12-го года, а потом и после войны уже в советское время он получил диплом высшего образования, это давало ну вот такие юридические. И он занимался энергетикой, причем не вылезал высоко: он был главным механиком, руководителем энергетики, где-то там переводил с дров на уголь, потом с угля на нефть, прочее-прочее, был все время внизу, и это его спасло. Потому что, чтоб пройти 37-й год и все годы, все время вот мама тряслась и его вот так держала.

ЗЕЛИНСКАЯ: Ну слава Богу…

СПАССКИЙ: …слава Богу вот это вот прошло. Но он был религиозный человек и, надо сказать, часто вспоминал твердые устои, которые были в царское время особенно в армии, там все это были порядок. Мы жили… все эти годы у нас же…

ЗЕЛИНСКАЯ: …то одно, то другое…

СПАССКИЙ: …то одно, то другое! Вообще вот я прикинул сейчас вот, мое поколение – это поколение, которое прожило эпоху, которой не было ни до, ни после не будет.

ЗЕЛИНСКАЯ: Это правда, да!

СПАССКИЙ: Тут четыре разных строя менялось, страшная война, все это вот…! Но прошли как-то это все дело и…

ЗЕЛИНСКАЯ: …и дух не потеряли?

СПАССКИЙ: А?

ЗЕЛИНСКАЯ: И дух не потеряли?

СПАССКИЙ: Дух не потерял, нет! Но это, видно, природное вот это качество все-таки, что и не, я всегда был оптимистом, всегда на огонь шел, на огонь шел всегда! Многие моменты, которые, ну как засядут в голову! Вот с этим океанариумом или Дворцом рождения ребенка – я опять ухожу, вас от подводных лодок увожу. Вот захотел, потому что я увидел. У нашего бюро детский дом подключили, ребят, от которых отказывались родители после родовых травм, прочее. Как туда сходишь (я раз в год там посещал) – все, потом две недели в себя приходишь! Это ужас! И вот тогда я пришел к выводу: «Что такое? Почему родовые травмы? Неужели нельзя?» И вот когда я начал ездить за рубеж, я в Финляндии пролез в родильный дом, ну условно там это называется…

ЗЕЛИНСКАЯ: …ну понятно, да.

СПАССКИЙ: …и в Германии, и там, (пардон??), спросил. Там уже был компьтеризированный, многие вещи, прочее-прочее и там к минимуму сведены все эти дела. И вот тогда я задумался: создам Дворец рождения ребенка. И начал! Город поддержал, проект сделали у театра Юного зрителя со стороны Марата…. Архитектор восстал, который вот ТЮЗ делал, и не разрешил. И я поплакался перед Алмазовым. У него был его правой рукой вот Шляхто Женя, который после того, как Алмазов скончался, в этом году вот будем праздновать его 80 лет, Шляхто, и вот они мою идею воссоздания Дворца рождения, ну уже не Алмазов, а Шляхто – директор, имел в голове тоже, но с некоторой добавкой. И он создал блестящий кардиологический центр на Удельной. Это, я вам скажу, блестящий просто, современнейший, там уже десять операционных вот это по сердцу, на сердце и прочее! А ТИП-корпус девятиэтажный создан – Дворец рождения ребенка. Вот эти достижения для меня очень, конечно… Самое важное – это подводные лодки, но я вам скажу, вот Дворец рождения ребенка, вот бизнес-центры, океанариум, прекрасный спорт-комплекс создали у нас там, – это вторая часть, которая…

ЗЕЛИНСКАЯ: …не менее важная…

СПАССКИЙ: …мне, пожалуй, даже большую удовлетворенность доставляло, чем подводные лодки.

ЗЕЛИНСКАЯ: Не верю!

СПАССКИЙ: Подводные лодки – это уже профессия, это задача, специальность, а это хобби!